Иван Федорович Шпонька, живущий ныне на хуторе своём Вытребеньках, в школе отличался прилежанием и не задирал товарищей. Благонравием своим он привлёк внимание даже страшного учителя латинского языка и был произведён им в аудиторы, чем, впрочем, не избег неприятного происшествия, в результате коего был бит по рукам тем же учителем и сохранил в душе своей робость настолько, что никогда не имел желания идти в штатскую службу. Посему, спустя два года после известия о смерти батюшки, он вступил в П*** пехотный полк, который, хоть и стоял по деревням, не уступал иным кавалерийским; к примеру, несколько человек в нем танцевали мазурку, а двое из офицеров играли в банк. Иван Федорович, впрочем, держался особняком, предпочитая чистить пуговицы, читать гадательную книгу и ставить мышеловки по углам. За исправность, спустя одиннадцать лет по получении прапорщика, он был произведён в подпоручики. Умерла его матушка, имением занялась тётушка, а Иван Федорович все служил. Наконец он получил от тётушки письмо, в коем, сетуя на старость и немощь, она просила его взять хозяйство на себя. Иван Федорович получил отставку с чином поручика и нанял кибитку от Могилева до Гадяча.
В дороге, занявшей две с небольшим недели, «ничего не случилось слишком замечательного», и только уж в трактире близ Гадяча с ним свёл знакомство Григорий Григорьевич Сторченко, сказавшийся соседом из села Хортыше и называвшим непременно в гости. Вскоре после сего происшествия Иван Федорович уже дома, в объятиях тётушки Василисы Кашпоровны, чья дородность и исполинский рост не слишком соответствуют жалобам ее в письме. Тётушка исправно ведёт хозяйство, а племянник неотлучно бывает в поле при жнецах и косарях и так, бывало, пленяется красотами природы, что забывает отведать любимых своих галушек. Меж делом тётушка замечает, что вся земля за их хутором, и само село Хортыше, записана бывшим хозяином Степаном Кузьмичом на Ивана Федоровича (тому причиной, что он наведывался к матушке Ивана Федоровича задолго до его рождения) , есть где-то и дарственная, — вот за ней-то и едет в Хортыше Иван Федорович и встречает там знакомца своего Сторченка,
Хлебосольный хозяин запирает ворота, распрягает коней Ивана Федоровича, но при словах о дарственной внезапно глохнет и поминает таракана, что сидел некогда у него в ухе. Он уверяет, что дарственной никакой нет и не было и, представив его матушке с сёстрами, влечёт Ивана Федоровича к столу, где тот знакомится с Иваном Ивановичем, голова коего сидит в высоком воротнике, «как будто в бричке». Во время обеда гостя потчуют индейкою с таким усердием, что официант принуждён стать на колени, умоляя его «взять стегнушко». После обеда грозный хозяин отправляется вздремнуть, и оживлённая беседа о делании пастилы, сушении груш, об огурцах и посеве картофеля занимает все общество, и даже две барышни, сестры Сторченки, принимают в ней участие. Вернувшись, Иван Федорович пересказывает тётушке своё приключение, и, крайне раздосадованная увёртливостью соседа, при упоминании барышень (а особливо белокурой) она одушевляется новым замыслом. Думая о племяннике «ще молода дытына», она уж мысленно нянчит внучат и впадает в совершенную рассеянную мечтательность. Наконец они сбираются к соседу вместе. Заведя разговор о гречихе и уведя старушку, она оставляет Ивана Федоровича с барышней наедине. Обменявшись, после долгого молчания, соображениями относительно числа мух летом, оба умолкают безнадёжно, и заведённая тётушкой на возвратном пути речь о необходимости женитьбы необычайно смущает Ивана Федоровича. Ему снятся чудные сны: жена с гусиным лицом, и не одна, а несколько, в шляпе жена, в кармане жена, в ухе жена, жена, подымающая его на колокольню, поскольку он колокол, жена, что вовсе не человек, а модная материя («возьмите жены <…> из неё все теперь шьют себе сюртуки»). Гадательная книга ничем не может помочь оробевшему Ивану Федоровичу, а у тётушки уж «созрел совершенно новый замысел», которого нам не суждено узнать, поскольку рукопись здесь обрывается.
Если у тебя есть то: опиши цвет, как ты о ней заботишься ( гуляешь с ней, купаешь её, играешь с ней и т. д. ), опиши характер ( какая она у тебя послушная или нет, любит тебя или нет и т. д.). В заключении напиши как ты её любишь.
<span>Героический-свойственный герою,доблестный. Героической эта повесть является потому,как В повести Гоголь рассказывает о героической борьбе украинского народа за свое национальное освобождение. Для людей такого характера нет ничего выше на свете, чем интересы народа, чем свобода и независимость Отчизны.Сколько отваги в поведении Тараса, пробирающегося на территорию врага в надежде повидать Остапа.В ярких образах запорожских казаков, героев этой войны, писатель воплощает идеал воина-защитника — вольнолюбивого, преданного Родине, товарищам, готового отдать все свои силы в борьбе за правое дело. Повесть Н. В. Гоголя «Тарас Бульба» раскрывает перед читателями страницы давно минувшего прошлого — национально-освободительной войны украинского народа против поляков. В ярких образах запорожских казаков, героев этой войны, писатель воплощает идеал воина-защитника — вольнолюбивого, преданного Родине, товарищам, готового отдать все свои силы в борьбе за правое дело. Товарищество, взаимопомощь и взаимовыручка — главные законы для запорожского казака. Каждый из них считает своим долгом выручить товарища, даже рискуя собственной жизнью. В тяжелую минуту на поле кровавой битвы старый полковник Тарас Бульба обращается к своим воинам: «Нет уз святее товарищества!.. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей». Пропал в пыльных крымских степях отряд, спешивший на подмогу захваченным татарами казакам; почти все Тарасове войско полегло в битве под стенами Дубно, пытаясь выручить плененных поляками, но не было на свете никогда такого, «чтобы козак покинул где или продал как-нибудь своего товарища». Не страшится казак смерти, потому что не о себе думает он, а о святом долге перед землей украинской, и если суждено погибнуть, то так, как никому не доведется умирать. «Прощайте, паны-братья, товарищи! Пусть же стоит на вечные времена православная Русская земля...», — сказал перед смертью атаман Мосий Шило. «Благодарю Бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи! Пусть же... красуется вечно любимая Христом Русская земля!» — проговорил, умирая, Павел Губенко. Я уверен, что именно в товариществе секрет легендарной силы и славы могучих запорожских рыцарей, приводивших в ужас их врагов в XV—XVII столетиях и вызывающих восхищение у нас, читающих эту повесть сегодня.</span>
