Белолобый был глупой собакой он был глупым потомучто у каждого животного может быть хотя бы один недостаток у него тоже был недостаток даже не маленький а очень большой но он в этом не виноваи что он таким родился и с ним не хочет ни кто играть потомучто он глупый он в этом не виноват он думает тоже что и они они они сами глупые потомучто это у него какой то недостаток сами они глупые то что они его обижают и нехотят с ним дружить.
Наступила весна. Сквозь низко нависшие тучи стало проглядывать голубое чистое небо. Таким прозрачно-синим оно может быть только весной. По земле побежали звонкие ручейки. Сначала их было мало, но с каждым днем они все чаще и чаще прорезали лед своими струйками. Пение ранних пташек и звонкая капель с крыш заполняют мир, весенняя музыка приходит на смену долгому зимнему молчанию и завыванию ветра. Все приходит в движение: суетятся на ветках птицы, весело капают с карнизов жемчужинки. Снег еще прячется в темных углах, не хочет понять, что с каждым часом сугробы становятся меньше, не укрыться им от теплого, долгожданного солнышка. Дни становятся длиннее и светлее. Радуются наступающей весне и люди.
На лицах все чаще появляются улыбки, теперь не страшно выходить на улицу: не закружит тебя вьюга, не засыпает снегом глаза. Больше всего радуются весне ребята. Можно снять тяжелые шубы, надеть резиновые сапоги и весело ходить по лужам, пускать кораблики.
Вскоре из-под земли выглянут первые робкие зеленые травинки, набухшие почки на деревьях лопнут, и появятся изумительные зеленые листочки. На смену белому и серому приходят зеленый и голубой цвета. Весна пришла!
ЭтоНе ленитесь читать! Это же всё на первых страницах!! !
"По своей внешности «Баргамот» скорее напоминал мастодонта или вообще одного из тех милых, но погибших созданий, которые за недостатком помещения давно уже покинули землю, заполненную мозгляками-людишками. Высокий, толстый, сильный, громогласный Баргамот составлял на полицейском горизонте видную фигуру и давно, конечно, достиг бы известных степеней, если бы душа его, сдавленная толстыми стенами, не была погружена в богатырский сон. Внешние впечатления, проходя в душу Баргамота через его маленькие, заплывшие глазки, по дороге теряли всю свою остроту и силу и доходили до места назначения лишь в виде слабых отзвуков и отблесков. Человек с возвышенными требованиями назвал бы его куском мяса, околоточные надзиратели величали его дубиной, хотя и исполнительной, для пушкарей же — наиболее заинтересованных в этом вопросе лиц — он был степенным, серьезным и солидным человеком, достойным всякого почета и уважения. То, что знал Баргамот, он знал твердо. Пусть это была одна инструкция для городовых, когда-то с напряжением всего громадного тела усвоенная им, но зато эта инструкция так глубоко засела в его неповоротливом мозгу, что вытравить ее оттуда нельзя было даже крепкой водкой. Не менее прочную позицию занимали в его душе немногие истины, добытые путем житейского опыта и безусловно господствовавшие над местностью. Чего не знал Баргамот, о том он молчал с такой несокрушимой солидностью, что людям знающим становилось как будто немного совестно за свое знание.
<span>А самое главное, — Баргамот обладал непомерной силищей, сила же на Пушкарной улице была всё. Населенная сапожниками, пенькотрепальщиками, кустарями-портными и иных свободных профессий представителями, обладая двумя кабаками, воскресеньями и понедельниками, все свои часы досуга Пушкарная посвящала гомерической драке, в которой принимали непосредственное участие жены, растрепанные, простоволосые, растаскивавшие мужей, и маленькие ребятишки, с восторгом взиравшие на отвагу тятек. Вся эта буйная волна пьяных пушкарей, как о каменный оплот, разбивалась о непоколебимого Баргамота, забиравшего методически в свои мощные длани пару наиболее отчаянных крикунов и самолично доставлявшего их «за клин» . Крикуны покорно вручали свою судьбу в руки Баргамота, протестуя лишь для порядка. "или нет</span>