Сцена, ставшая не побоюсь этого слова, легендарной, особенно слова: Я не узнаю вас в гриме.
Но в итоге признал в актёре Юрии Яковлеве, который играл роль царя Ивана Васильевича Грозного, другого известного актёра, Иннокентия Смоктуновского.
"Иннокентий Смоктуновский, Кеша!" За что и был вначале бит, а затем обласкан настоящим царем Иоанном Васильевичем Грозным, которого случайно вытащил из прошлого инженер Тимофеев (Александр Демьяненко), причем вытащил без "санкции соответствующих органов".
Фильм режиссера, на этот раз настоящего, Леонида Гайдая: "Иван Васильевич Меняет Профессию". Роль режиссера Карпа Савельевича Якина играет Михаил Пуговкин.
Вообще конечно же посвятить своей любимой женщине то или иное произведение в те времена было делом чести, потому что женщины всегда и во всем времена мотивировали мужчина на различные действия и на написание книг в том числе. Ну а вот Булгаков в этом плане тоже не был оригинальным и посвятил указанное выше произведение главной даме своего сердца, которую очень любил и с которой провёл многие годы своей жизни, то есть речь идёт конечно же о его жене, которую звали Любовь Белозерская, правда конечно же после замужества фамилия у неё стала другой, ведь она взяла фамилию мужа. Поэтому из всех перечисленных и предложенных в данном случае вариантов выбрать как верный необходимо именно тот, который располагается на второй строке, под цифрой два, это Любовь Белозерская.
Повесть М.А. Булгакова "Собачье сердце" начинается монологом бездомного беспородного пса. У пса нет имени, оно ему, собственно говоря, и не нужно. А назвал, точнее, назвала его Шариком машинистка в фильдеперсоовых чулочках, питающая в пролетарской столовой. Она бежала через метель и мимоходом пожалела воющего бродячего пса:
"— Куть, куть, куть! Шарик, а Шарик… Чего ты скулишь, бедняжка? Кто тебя обидел? Ух…
Ведьма сухая метель загремела воротами и помелом съездила по уху барышню. Юбчонку взбила до колен, обнажила кремовые чулочки и узкую полосочку плохо стиранного кружевного бельишка, задушила слова и замела пса".
Я перескажу своими словами. Шарик еще со щенячества различал цвета вывесок, хотя больше полагался на свой нюх. Серьёзное образование Шарика началось с того, что однажды обоняние его подвело (кажется, он нанюхался бензина от одной из прекрасных машин начала прошлого века), и вместо мясной лавки "закатился" в магазин электрических принадлежностей, с вывеской такого же цвета. Владельцы магазина, братья Голубизнер, плохо относились к собакам, и Шарику так наподдали электрическим кабелем, что он мигом вспомнил, что на мясных магазинах имеется обязательная закорючка, выглядящая как "М". Дальше он припомнил разные буквы на всех полезных ему зданиях, и начал внимательней к ним относится. После "Мяса" он выучил слово "Главрыба", задом наперёд, потому что подбегал чаще всего с той стороны; потом дело пошло еще легче - "Сыры", "Гастрономия", "Вино", "Пролетарий"... Шарик был очень умный и сообразительный пёс, хотя так и не успел в собачьем виде выучить букву "Ф"
Вот..если штрихово, ибо тут тема целой монографии.
<hr />
Не будем дергать Мэри за зонтик , а Бегемота тянуть за хвост.
Сразу по теме: "Мэри Поппинс" - это "Мастер и Маргарита" для детей.
Можно разложить перекличку произведений "по пальцам", но!!!
Глядя на палец, не увидишь луну. Потому неча их и загибать "во-первых" и "во-вторых".
Я не хотел бы сравнивать художественный фильм и прозу.
Это как искать сходство в круглом и зеленом.
Найти, конечно, можно, но..
Фильм преломляется через призму вИдения сценариста, режиссера, актерской подачи..и че? И все! И вместо доброй глубокой мистической сказки Памэлы Треверс появляется лихой мюзикл, где скачут "тридцать три коровы".. Стоит ли их слушать ради "стакана парного молока"?
Тем более, молоко может оказаться прокисшим.
Поэтому, с Вашего позволения, обращусь к прозе в обоих случаях.
Тем более, что прекрасный перевод Бориса Заходера, не собрата, но брата Самуила Маршака по цеху, донес до нас всю суть шестикнижия Памэлы.
И те, кто в детстве не уносился вслед за Мэри Поппинс на зонтике с восточным ветром, могут и не увидеть истинный цвет кровавого подбоя белого плаща прокуратора Иудеи. Возможно, он был алым.
Из неведомого мира в реальный приходят гости, вершащие судьбы.
Мэри..первая ступень для понимания этого. Она абсолютно параллельна миру взрослых, вежливое равнодушие звучит в ней, когда она видит уставших от житейской суеты человеков.
И!! Она уводит детей в сказки. Которые совершаются в маленьком реальном городке. Добрые и умные, мистичные и наполненные смыслом настоящей жизни, которой нужно жить, чтобы не стать повзрослевшим старичком, взрослым, навсегда оставившим детство, в котором разговаривают звери и звезды с пряников из странной лавочки приклеиваются на небо.
Понимая, что взрослых уже не изменить, она пробует наполнить новыми ощущениями мир будущего, который станут создавать пока что дети.
<hr />
Мэри Поппинс исчезает в вихре карусели...
<hr />
Дети выходят из прекрасных сказок и сталкиваются с реальным миром.
Возвращается Воланд и видит, что
Вспоминается Бродский:
"мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным,
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным.
И, значит, не будет толка
от веры в себя да в Бога.
…И, значит, остались только
иллюзия и дорога."
Дорога назад! В свой мир.
И тот вихрь, который подняла карусель, унося Мэри на восток, поднялся грозовым западным смерчем над Москвой, вознося к небесам четырех всадников.
Зонтик Мэри Поппинс стал ярко-желтого цвета и медленно превратился в букет "отвратительных, тревожных желтых цветов"
Эта версия не лишена смысла.Ибо вспомните что ещё толкового,сатирическ<wbr />ого
, юмористического и гротескного написали Ильф и Петров!?Одноэтажную Америку!?Пффф вздор,на мой взгляд обычный журналистский отчерк,ничего близкого по уровню гениальности не сравнится с "Двенадцатью стульями"и "Золотым теленком".Я вполне себе верю что эти работы могли быть написаны рукою Михаила Афанасьевича!!!