Тут много аспектов. Начать хотя бы с того, что Петербург, по большому счету, с самого своего начала был инородным элементом на теле России. Собственно, сама династия Романовых, как выразителей прозападных взглядов, исходно выступала в роли своего рода смотрящих за Россией по поручению коллективного Запада. Кульминацией этого движения стала личность Петра Первого, который построил град на Неве в лучших традициях европейского колониального творчества - город-порт, откуда удобно вывозить богатства колонизируемой территории, а при возникновении проблем - и сбежать морем на историческую Родину. В случае с майн-херц Петером на эту роль больше всего подходил лютеранский Север Германии. Но это отдельная большая тема.
Как бы то ни было, по мере накопления сил у российских императоров всё сильнее проявлялось стремление быть самим себе хозяевами, не обращая внимания на внешние силы, своего апогея этот подход достиг как раз при Николае Втором.
Уже при его отце Александре Третьем в моду входит всё русское, начинается обращение к истокам. А эти истоки в конечном счете ведут в Крым, точнее Тавриду, а ещё точнее - на легендарный Остров Буян, населенный некогда тавроскифами. Между прочим, лукавые греки вплоть до 17 века именно так именовали русских правителей - "князья тавроскифов". Наверное, они знали несколько больше того, что пишут в школьных учебниках.
Так что перенос столицы государства на территорию Русской Колыбели имел бы не только большой практический, но и сакральный смысл - пройдя долгий путь "из варяг в греки" по водным артериям Восточной Европы, столица Руси вновь возвращалась на своё первоначальное место.
Кстати, нынешний Симферополь - это античный Неаполь Скифский. И есть такое смутное ощущение, что истории о походах русских князей из Новгорода на Царьград имели в виду совсем не тот город на берегах Волхова, а его крымского тезку и прародителя.