Почему сбежал Подколёсин... Я думаю, надо начать с того, что понять: что же это был за человек? Вроде хороший человек. С начала карьеры служил честно, был настоящим знатоком своего дела! Как сказал Кочкарёв, "мог заменить любого в департаменте", от простого писаря до высшего начальства. Служба - для него было всем, в чем он мог себя реализовать за неимением семьи. Жил он один, и давно, привык к вольной холостой жизни. Департамент, служба и уютный холостяцкий мирок - вот такой была его спокойная, мечтательная, размеренная жизнь, в которой не было ни больших душевных взлётов, ни падений. Можно сказать: врос он в эту жизнь, но чего не хватало, наверно природа человеческая требовала чего-то большего для полной гармонии - женского общества, семьи. Появились сводники, в этом направлении, один из которых был его лучший друг - Кочкарёв. Тот, как видно, сам не слишком доволен был своей супругой, заглядывался на других, но "вот, пойми человека, из чего он иной раз это делает?!" - загорелся целью непременно женить своего друга. И всё бы ладно, и невеста, Агафья Тихоновна, не плоха, и вроде все у неё благополучно... Упорство и убедительность Кочкарёва, казалось смогли сделать своё дело, да и Подколёсин, вроде, загорелся целью непременно женится, но как бы постепенно, что бы не в одночасье отвыкнуть от своих привычек. Однако, "подталкивание" друга, внутри, рождало ответную инерцию. Подколёсин не готов был к новой жизни. Чем ближе к свадьбе, в спешке, тем сильней, боролся в нем страх, нежелание менять привычную жизнь. И, как часто бывает жизни, самая сильная инерция - возврат к привычному покою, оказалась настолько сильной, что он сбежал с вот-вот неминуемой казалось бы свадьбы, в момент, почти сразу, после бурного эмоционального подъёма от радости перемен.
Такая вот печальная история. Но вот что могло бы перебороть инерцию внутри этого человека? - Это смогла бы сделать ЛЮБОВЬ - настоящая, которая всё преодолевает и нет перед ней преград!
Предположительно, Джонатан Свифт таким образом выразил свое отношение к духовной величине персонажей. Лилипуты погрязли в крохотных страстишках: "остроконечники", "тупоконечники". Великаны, напротив, показаны очень позитивно, как заботливые, великодушные люди. Даже злым гением Гулливера у великанов выступает не человек, а зверь и насекомые.
Зачем же кого-то сравнивать с кем-то? Писатель интересен, только если он самобытен, а всякого рода подражатели вторичны, пусть и могут вызывать некоторое любопытство. Хотя, конечно, иногда получение такого звания от самого писателя и не зависит - и не хотел бы, да журналисты уже обозвали.
Что ж, детективы русские писатели вполне пишут, так что кандидатов на такое звание много.
Не знаю, можно ли считать русским Акунина - Чхартишвили, но определенное сходство его творений о Фандорине с Конан Дойлем, ИМХО, прослеживается - как раз в "проживании" описываемой эпохи.
Я сам слышал, как именно русским Конан Дойлем называли Дарью Донцову, вот уж не знаю, за что. ИМХО, ее героини и герои как раз полная противоположность героям Конан Дойля.
Советские авторы тоже могли писать увлекательно и со вниманием к деталям. Из тех, что можно вспомнить навскидку, Николай Далекий "Практика Сергея Рубцова", Аркадий Адамов - про Сергея Коршунова, те же братья Вайнеры, Лавровы "Следствие ведут ЗнаТоКи". В общем, много кого можно так назвать, если есть желание. Но лучше ярлыками не увлекаться, а просто читать интересные книги.
Любое лирическое отступление или, как вы выразились, вставные эпизоды, есть в произведениях не зря. Они помогают автору подробнее раскрыть тему произведения.
Взять хотя бы "Обломова" Ивана Гончарова. Ведь казалось бы есть сюжетная линия, но в то же время мы находим эпизод с описанием сна главного героя. Для чего нужна эта вставная конструкция? А для того, чтобы показать читателю детство героя, показать истоки ленивого характера Обломова.
Или эпизод из Войны и мира Льва Толстого. Казалось бы, зачем нужно описание какого-то дуба или неба над аустерлицем, а все это для того, чтобы раскрыть душевное состояние персонажа.
Поэтому все вставные конструкции очень важны. Ничего просто так не бывает.
Кроме Франца Кафки, рассказ с названием "Превращение" есть у Рэя Бредбери. Возможно, Бредбери написал его под влиянием "Превращения" Кафки, поскольку некие общие черты есть: шла война, на секретной военной базе один человек получил сильную дозу облучения и стал превращаться в куколку насекомого... Но зато концовка у Бредбери просто замечательная!
