Отвечу только на заглавный вопрос. Зембла и Зоорландия - это к Владимиру нашему Владимировичу Набокову. Обе этих страны он создал, находясь в эмиграции, на основе отдельных фантазий о своей России.
Зембла - страна, из которой от революции бежал король. Описана в поэме, в переводе с английского (языка оригинала, ибо Набоков был как минимум билингв) носящей название "Бледный огонь". Что интересно, поэма состоит из воспоминаний некоего Шейда и примечаний к ним от имени некоего Кинбота (его фамилия - как "Боткин" наоборот; как известно, врач Боткин остался верен Николаю Второму и пошел на расстрел вместе с его семьей, и тут Кинбот верен своему королю, несмотря на то, что тот уже не правит), и про Земблу пишет только Кинбот. Его комментарии постепенно становятся всё длиннее, и к концу их уже больше, чем текста Шейда. Комментирует он примерно по такому принципу: допустим, Шейд в рассказе про своих жену и дочь упомянул бы какой-то стихотворный размер, допусим, анапест; Кинбот тут же написал бы, что анапестом в лучшие времена очень любили писать на Зембле и что вот стихи его короля (хотя к повествованию Шейда это не имело бы никакого отношения). Возможно, это была пародия Набокова на собственные комментарии к "Евгению Онегину" для англоязычного читателя, где он много говорил о России.
Зоорландия - суровая северная страна, которую вместе придумывали двое находящихся в эмиграции: геройствующий юноша Мартын Эдельвейс (больше всего на свете он боялся чего-нибудь испугаться; кончил свою жизнь, переходя через границу СССР с западной стороны) и его любимая девушка Соня. Это - роман "Подвиг". В Зоорландии происходили странные вещи: то выходил указ, запрещающий гусеницам окукливаться, то требовалось снести с лица земли все горы, чтобы не нарушать равенство рельефа. Это была полная сарказма карикатура на СССР - еще один повод для автора сказать своей ностальгии: "Отвяжись, я тебя умоляю". Уничтожить ностальгию, в отличие от Мартына Эдельвейса, было невозможно. Есть версия, что Набоков нарочно "послал" своего героя чррез советскую грпницу, чтобы не так тянуло совершать это безрассудство самому.
