В конце 18 века ведущим литературным направлением в России был сентиментализм( sentiment — чувство. Произведения, написанные в рамках данного художественного направления, делают особый акцент на чувственность, возникающую при их прочтении) Повесть «Бедная Лиза» построена в соответствии основными законами этого направления.
В повести есть 2 стороны.
Хорошая и плохая.
Эти две черты показаны в героях Остап и Андрий.
Например:
Если Остап совершил что-то ужасное ,то он принимал наказание.
Андрий его всегда избегал.
Любимиц Тараса был сын Остап т.к. тот был похож на него.Силён ,смел.
1) расскажи о ребенке который живет один, опиши его
2) напиши как бы он хотел чтобы у него были родители
3) вот прошло время и к нему женщина и стала его мамой, потом пришел мужчина и он стал его папой
4) потом прошло время и ребенок говорит как хорошо жить вместе
Бэла - молодая черкешенка, княжеская дочь. Очень красивая. Печорин увлекается девушкой и выкрадывает ее из родительского дома с помощью ее брата. Сначала Б. дичится Печорина, отказывается на него смотреть, принимать подарки. Как все жители гор, Б. очень ценит свободу. Но Печорин не оставляет своих попыток приручить гордую черкешенку, и она наконец сдается. Их счастье длилось примерно четыре месяца. Потом Печорин вновь начал скучать, Б.надоела ему. Девушка начала чахнуть, из ее глаз пропал блеск. Потом Б.крадет разбойник Казбич. Когда Печорин и Максим Максимыч настигают его, он втыкает в девушку кинжал. Она умирает в долгих мучениях.
<span>Kafukato <span>Мастер (1294)</span> 2 года назад<span>...Житье им стало совсем дурное.
Колодки не снимали и
не выпускали на белый свет.
Л. Толстой
Л.Н.Толстой служил на Кавказе почти в тех же местах, что и М.Ю.Лермонтов. Но воинственных горцев увидели они по-разному. Вернее, видели они одно и то же, но воспринимали своеобычно. Мцыри пленен еще ребенком, он умирает, подобно орлу в клетке. Жилин попадает в плен к иноверцам на вполне, если можно так выразиться, законных основаниях. Он противник, воин, по обычаям горцев его можно взять в плен и получить за него выкуп.
Надо сказать, что подробное, "бытовое" описание событий у Толстого не заслоняет уродство человеческих отношений. В его повествовании нет романтического накала, как у Лермонтова, нет высоких чувств и высоких поступков. Грязная обыденность страшнее!
Сюжетная конструкция схожа: "Плен, попытка бегства, утешители (у Лермонтова — монах, у Толстого — девочка). У Лермонтова конец трагичный: лучше смерть, чем неволя. У Толстого — хэппи-энд, в лучших традициях американских боевиков. Нам можно даже увидеть некий юмор в последних словах Жилина: "Вот я и домой съездил, женился!" Так и хочется сказать: "Ничего себе, сходил за хлебом!"
Сразу оговорюсь, мне лично ближе история, записанная Лермонтовым. В ней нет этого смиренного восприятия рабского бытия, нет мелочной антисобытийности, какой-то вещественной меркантильности. И нет того, что со временем оттолкнет от Толстого многих его почитателей и что проглядывает уже и в ранних произведениях — убогой терпимости. Той, которой в полной мере обладают блаженные и юродивые.
Я люблю Толстого, когда он сочными красками рисует подробные холсты своего времени. Могут нравиться или не нравиться батальные сцены, характеры, судьбы его многочисленных полотен, но не восхищаться объемом и глубиной перспективы этих картин нельзя. Но когда Толстой начинает поучать, когда он с фанатичной тупостью (что смотрится в его величественном образе как душевная болезнь) начинает вещать и проповедовать, я закрываю книгу.
Вернемся к "Кавказскому пленнику". Возможно, до войны в Чечне мы воспринимали бы это произведение стандартно. И в сочинениях писали бы, что Толстой всю свою жизнь мечтал о мире между людьми, о согласии между народами. Что веру в возможность взаимного понимания и взаимной поддержки между людьми разных национальностей он выразил в рассказе "Кавказский пленник". Что он великолепный стилист и что он создал народные книги для чтения, по которым учил крестьянских детей...
Сидел себе в Ясной Поляне длиннобородый патриарх, которому не надо платить за свет и газ и которому не досаждают соседи-алкоголики, и рассказывал чистеньким, специально для барина умытым и приодетым мужицким детям о том, как надо жить. Так, например, как "Филипок". Или — как Лев Николаевич.
Недавно на экранах кинотеатров торжественно демонстрировался новый "Кавказский пленник". Надо сказать, что режиссеру удалось глубже выразить мысль, затронутую Львом Николаевичем. Предметнее, с предельным, почти документальным реализмом. И такой фильм действительно заставляет задуматься: почему люди столь враждебны друг к другу, зачем они воюют.' Более того, появляется фантастическая мечта: сделать так, чтобы все взрослые с планеты исчезли, а остались только дети, не умеющие различать друг друга по национальности или вероисповеданию. Да и о самом вероисповедании ничего еще не знающие.
Я ни в коей мере не противопоставляю кинофильм творчеству великого писателя. Меняются времена, меняется оценка определенных предметов искусства. Да и восприятие меняется.
Но вот почему-то Мцыри мы принимаем безоговорочно, без попыток анализировать или — упаси Боже! — критиковать. Что, кстати, можно сказать о почти всех талантливых произведениях любого времени и любого авторства.</span></span>