В саду рос розовый куст и жила улитка. Улитка изо дня в день говорила, что вот когда-нибудь она всем покажет: станет лучше и полезнее, чем розовый куст и все прочие. Однако шли дни, куст цвел и цвел, его цветами восхищались и сохраняли на память, а улитка все так же просиживала под кустом, не делая ничего полезного. Однажды она сказала, что куст изо дня в день занимается одним и тем же: только цветет, стоит на месте и совсем не развивается. Куст ответил, что он ничего другого не умеет, зато она, будучи очень умной и развитой, просто обязана делиться этим с миром. Но улитка сказала, что ей плевать на мир, и спряталась в свою ракушку.
<span>Прошли годы. Умерла улитка, исчез куст. Но все так же появляются другие розовые кусты, которые делают единственное, что умеют, и радуют окружающих, и улитки, которым плевать на весь мир, которые ничего не делают и от которых нет никакого проку.</span>
Автар рассказывал что они сильные, смелые, добрые. Смелые- прискакали на лошадях когда узнали что царевна засыпает крепким сном, добрые- приняли царевну к себе в дом, а сильные потому что богатыри.А они всегда сильные.
Денисов ехал молча, стало светать, лошади скользили, туман скрывал отдаленные предметы, один француз "упал в грязь под ногами Петиной лошади... "
Петя не видит всего этого, не слушает Денисова, кричащего на него, — он живет в своем выдуманном, сказочном мире.
"—Ура!. . Ребята.. . наши.. . — прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.. . к тому месту, где гуще был пороховой дым".
Тогда-то и столкнулись два мира: войны и игры в войну. "Послышался залп, провизжали пустые и во что-то шлепнувшие пули". С чудовищной простотой мир войны обрушился на Петю: "во что-то шлепнувшие" — это в него.
Как когда-то под Аустерлицем князь Андрей почувствовал, словно его ударили палкой по голове, — так и теперь все произошло ужаающе просто: казаки увидели, что Петя "тяжело упал на мокрую землю", и "быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась".
<span>Денисов увидел "еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети", и все-таки неповерил, все-таки вскрикнул: "Убит?!</span>
