Открытие микроскопа — лишь один из частных примеров развития естествознания, начавшегося в Европе с XVII в. В ряде стран Европы этот период связан с переходом от феодального строя общества к капиталистическому. Это была эпоха интенсивного развития производительных сил. Необычайно быстро начинают расти различные отрасли промышленности (горная, металлургическая, ткацкая, кожевенная, судостроительная и др.). Растет потребность в новых рынках, что стимулирует многочисленные путешествия, приводящие к великим географическим открытиям. Во время этих путешествий происходит громадное накопление новых знаний о животных и растениях, обитающих в других странах. В Англии, Франции учреждаются академии наук, зоологические музеи и сады, где концентрируются коллекции, привозимые путешественниками. Выделяется как самостоятельная наука зоология, включающая систематику и биологию животных; анатомия и физиология человека приобретают значение самостоятельных дисциплин. Параллельно с развитием морфологических дисциплин (анатомии, эмбриологии) шло развитие учения о системе животных — систематики. Джон Рей (1627—1705) впервые ввел понятие о виде как о совокупности особей, отличающихся друг от друга не более, чем дети от родителей. Крупнейшим систематиком XVIII в. был Карл Линней (1707—1778), сочинение которого «Система природы» вышло в свет в 1735 г. Линней ввел единые общеобязательные латинские наименования животных и этим покончил с величайшей путаницей в зоологических сочинениях, проистекавшей из различных наименований одного и того же животного авторами различных национальностей. Линней ввел также двойное наименование — бинарную номенклатуру — для видов (см. ниже). Эта интернациональная систематическая терминология Линнея касалась не только названий видов, но и наименований других систематических групп. Последних Линней ввел три категории, иерархически подчиненные друг другу: сходные виды им объединены в роды, сходные роды — в отряды, отряды — в классы, последние были самыми крупными систематическими категориями, на которые распадалось «царство животных». Практиковавшиеся ранее подробные описания животных Линней заменил короткими диагнозами, в которые включались лишь важные с точки зрения классификации признаки данной категории; диагноз более крупной группы не повторяется в диагнозах всех, входящих в нее более мелких групп. В своей системе животного мира Линней удачно объединил членистоногих в один класс («насекомые»), но в класс «червей» включил всех остальных беспозвоночных. Шагом назад по сравнению с Аристотелем было отсутствие объединения млекопитающих, птиц, «гадов» и рыб в более крупную группу, которая соответствовала бы современным классам позвоночных.
В чем секрет поэтической силы Цветаевой?
Что делает её непохожей ни на кого? Прежде всего неординарность личности, бунтарский дух, мятежность, небывалая энергия, подчеркнутая напряженность,
трагическое ощущение одиночества .
Мир глубоких и драматических переживаний, очарование, богатство и неповторимость личности запечатлелись в любовной лирике Цветаевой. Тема любви, безусловно, занимает в ее поэзии центральное место. Неподдельная искренность, предельная откровенность:
Безумье — и благоразумье, Позор — и честь, Все, что наводит на раздумье, Все слишком есть — Во мне.
Я живу, как другие танцуют: до упоения – до головокружения – до тошноты!
Я знаю, кто я: Танцовщица Души.
Каждый день судьбу благодарю. .
Каждый вечер подвожу итоги. .
Не сверяюсь по календарю. .
Дорожу сегодня очень многим.. .
Все закономерно и светло. .
Все зачем-то было очень кстати. .
То. . что опалило – не сожгло. .
То. . что было болью. . стало статью.. .
19-ый год – в быту – меня ничему не научил: ни бережливости, ни воздержанию.
Хлеб я так же легко беру – ем – отдаю, как если бы он стоил 2 коп. (сейчас 200 р.) , а кофе и чай я всегда пила без сахара.
Я от природы не терплю запасов. Или съем, или отдам.
Победить старость – как сейчас – молодость – мне поможет – Ирония.
Москва 19-го года ничему не удивляется: мне самое время жить.
Я так мало женщина, что ни разу, ни разу мне в голову не пришло, что от голода и холода зимы 19-го года есть иное средство, чем продажа на рынке.
Ничто не может быть больше радости, с которой я бросаю тетрадку для человека, если не радость, с которой я бросаю человека для тетрадки.
Лицемерия, - вот чего во мне не хватает. Я ведь сразу: «я очень мало понимаю в живописи» , «я совсем не понимаю в живописи» , «я очень дурной человек, вся моя доброта – авантюризм» , - и на’ слово верят, ловят на слове, не учитывая, что это ведь так – с собой говорю.
Но надо отметить одно: никогда ни у кого со мной – ни оттенка фамильярности. Может быть: мои – наперед – удивленные – серьезные, непонимающие глаза.
Найду ли я когда-нибудь человека, который настолько полюбит меня, что даст мне цианистого кали, и настолько узнает меня, что поймет, будет убежден, что я никогда не пущу его в ход раньше сроку. – И потому, дав, будет спать спокойно.
Словно теплая слеза,
Капля капнула в глаза.
Там, в небесной вышине
Кто-то плачет обо мне.
(Быль. – Вчера, на улице. )
"Я буду любить тебя все лето", - это звучит куда убедительней, чем "всю жизнь" и – главное – куда дольше!
Все мое отношение к людям – весь разлет моего маятника – между: желанием все оправдать – и требованием быть во всем оправданной.
Я рождена для удовольствий света, дружбы нескольких избранных друзей и единственной чудесной любви некоего благородного господина, прекрасного обликом
и высокого духом.
- Тешу себя глупостями!
Почему я так глубоко-беспомощна во всем, что другим так легко? – Найти чей-нибудь дом, взять билет на вокзале, выкроить – по готовой выкройке – детскую рубашечку.
Определенная атрофия какой-то части мозга.
О, как я издали чую то, чего не могу – и какой у меня тогда кроткий – от неизбежности – голос!
Я, кажется, требую, чтобы меня сейчас любили, как будут любить через сто лет.
Так же безнадежно, как требовать деньги в счет очень верного! но через сто лет! – наследства. И требовать не у того, кто оставит, а у других. И гарантией выставлять свою уверенность. Соответствие полное.. .
И самое обидное, что я ведь знаю, как меня будут любить через 100 лет!
Марина Цветаева. Записные книжки
(фрагменты записей, с 1915 по 1920 год)
1. Только пустые люди не испытывают прекрасного и возвышенного чувства родины.
2. Будь гражданином, ибо родина нужна для твоей безопасности, для твоих удовольствий, для твоего благополучия.
3. Любовь к родине должна исходить из любви к человечеству, как частное из общего. Любить свою родину значит – пламенно желать видеть в ней осуществление идеала человечества и по мере сил своих споспешествовать этому.