Стихотворение "Мадонна" написано Пушкиным в 1830 году и посвящено его жене Наталье Гончаровой. 30 июня того же года он посылает письмо своей возлюбленной, где описывает картину Пьетро Перуджио : "...часами простаиваю перед белокурой Мадонной,похожей на вас как две капли воды";<span>Стихотворение относится к любовной лирике Пушкина. Написано оно в форме сонета. Этим стихотворением Пушкин хотел выразить восхищение этой картиной: В первой части стихотворения он пишет, что свою "обитель" он не хотел бы украшать даже самыми прикрасными творениями "старинных мастеров", далее он рассказывает, что ему приятней видеть одну-единственную картину- Мадонну. Для Пушкина она является воплощением прикрасного, божественного. </span>
Славная осень! Здоровый, ядреный
Воздух усталые силы бодрит;
Лед неокрепший на речке студеной
Словно как тающий сахар лежит;
Около леса, как в мягкой постели,
Выспаться можно — покой и простор!
Листья поблекнуть еще не успели,
Желты и свежи лежат, как ковер.
Славная осень! Морозные ночи,
Ясные, тихие дни…
Нет безобразья в природе! И кочи,
И моховые болота, и пни —
Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю…
Быстро лечу я по рельсам чугунным,
Думаю думу свою…
2
Добрый папаша! К чему в обаянии
Умного Ваню держать?
Вы мне позвольте при лунном сиянии
Правду ему показать.
Труд этот, Ваня, был страшно громаден
Не по плечу одному!
В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.
Водит он армии; в море судами
Правит; в артели сгоняет людей,
Ходит за плугом, стоит за плечами
Каменотесцев, ткачей.
Он-то согнал сюда массы народные.
Многие — в страшной борьбе,
К жизни воззвав эти дебри бесплодные,
Гроб обрели здесь себе.
Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские…
Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?
Чу! восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные…
Что там? Толпа мертвецов!
То обгоняют дорогу чугунную,
То сторонами бегут.
Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную
Любо нам видеть свой труд!
Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.
Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Всё претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!
Братья! Вы наши плоды пожинаете!
Нам же в земле истлевать суждено…
Всё ли нас, бедных, добром поминаете
Или забыли давно?..»
Не ужасайся их пения дикого!
С Волхова, с матушки Волги, с Оки,
С разных концов государства великого —
Это всё братья твои — мужики!
Стыдно робеть, закрываться перчаткою,
Ты уж не маленький!.. Волосом рус,
Видишь, стоит, изможден лихорадкою,
Высокорослый больной белорус:
Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;
Ямою грудь, что на заступ старательно
Изо дня в день налегала весь век…
Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно:
Трудно свой хлеб добывал человек!
Не разогнул свою спину горбатую
Он и теперь еще: тупо молчит
И механически ржавой лопатою
Мерзлую землю долбит!
Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять…
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.
Да не робей за отчизну любезную…
Вынес достаточно русский народ,
Вынес и эту дорогу железную —
Вынесет всё, что господь ни пошлет!
Вынесет всё — и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.
Жаль только — жить в эту пору прекрасную
Уж не придется — ни мне, ни тебе.
3
В эту минуту свисток оглушительный
Взвизгнул — исчезла толпа мертвецов!
«Видел, папаша, я сон удивительный,-
Ваня сказал,- тысяч пять мужиков,
Русских племен и пород представители
Вдруг появились — и он мне сказал:
«Вот они — нашей дороги строители!..»
Захохотал генерал!
«Был я недавно в стенах Ватикана,
По Колизею две ночи бродил,
Видел я в Вене святого Стефана,
Что же… всё это народ сотворил?
Вы извините мне смех этот дерзкий,
Логика ваша немножко дика.
Или для вас Аполлон Бельведерский
Хуже печного горшка?
Вот ваш народ — эти термы и бани,
Чудо искусства — он всё растаскал!»-
«Я говорю не для вас, а для Вани…»
Но генерал возражать не давал:
«Ваш славянин, англо-сакс и германец
Не создавать — разрушать мастера,
Варвары! дикое скопище пьяниц!..
Впрочем, Ванюшей заняться пора;
Знаете, зрелищем смерти, печали
Детское сердце грешно возмущать.
Вы бы ребенку теперь показали
Светлую сторону…»
4
Рад показать!
Слушай, мой милый: труды роковые
Кончены — немец уж рельсы кладет.
Мертвые в землю зарыты; больные
Скрыты в землянках; рабочий народ
Тесной гурьбой у конторы собрался…
Крепко затылки чесали они:
Каждый подрядчику должен остался,
Стали в копейку прогульные дни!
Всё заносили десятники в книжку —
Брал ли на баню, лежал ли больной:
«Может, и есть тут теперича лишку,
Да вот, поди ты!..» Махнули рукой…
В синем кафтане — почтенный лабазник,
Толстый, присадистый, красный, как медь,
Едет подрядчик по линии в праздник,
Едет работы свои посмотреть.
Праздный народ расступается чинно…
Пот отирает купчина с лица
И говорит, подбоченясь картинно:
«Ладно… нешто… молодца!.. молодца!..
С богом, теперь по домам,- проздравляю!
(Шапки долой — коли я говорю!)
Бочку рабочим вина выставляю
И — недоимку дарю!..»
Кто-то «ура» закричал. Подхватили
Громче, дружнее, протяжнее… Глядь:
С песней десятники бочку катили…
Тут и ленивый не мог устоять!
Выпряг народ лошадей — и купчину
С криком «ура!» по дороге помчал…
Кажется, трудно отрадней картину
Нарисовать, генерал?..
<span>Давным-давно волшебник Гуррика́ппобедил колдунью Ара́хну, но из-за своей доброты не смог убить злую великаншу, а усыпил её на пять тысяч лет в надежде, что за это время она исправится. Но сам Гуррикап умер, люди и звери Волшебной страны забыли о той битве, и лишь маленькое племя гномов хранило покой своей повелительницы. Проснувшись, Арахна узнала от своих слуг последние события, и решила захватить Волшебную страну. Первым делом она приказала найти Урфина Джю́са, решив, что он станет полезным советником, однако бывший узурпатор, уже уставший от крови и понявший, что жителей Волшебной страны не покорить силой, решил стать простым огородником, как и был изначально, и жить в мире со своими соотечественниками — он отказался служить великанше и предсказал ей скорую гибель. Тогда гномы привели к нейРу́фа Билана, бывшего «первым министром» в Изумрудном городе во время правления Урфина.Напасть на земли добрых волшебниц Арахна побоялась, но и в других краях её встретили люди, уже привыкшие давать отпор незваным гостям: Марранызабросали её камнями из пращей;Мигуны — ранили выстрелом из пушки и она, спасаясь потеряла башмаки; жители Изумрудного города — оглушили валуном из катапульты; Подземные рудокопы — затравили драконами и Шестилапыми (при этом один из драконов, Ойххо, оторвал от волшебного ковра кусок, который сохранил способность летать), а получившие предупреждение мирныеЖевуны спрятались в лесных чащах, в результате чего колдунья со злости убила случайно оставшегося в одном из домов кота.И тогда разозлённая колдунья решила наслать на Волшебную страну самое страшное заклинание из своей книги — густой Жёлтый Туман накрыл непокорные земли. Вскоре люди и звери почувствовали на себе его губительное воздействие — их глаза наполнились слезами, а лёгкие начал разрывать жестокий кашель. Однако люди быстро научились защищаться от тумана — плотно закрывать дома, использовать очки для защиты глаз и плотные пористые листья растения рафало́о — для дыхания. Звери же ушли в области, не захваченные Жёлтым Туманом: к пещере самой Арахны, в Подземную, Жёлтую и Розовую страны.Однако Жёлтый Туман нёс не только яд, но и холод — лучи солнца не могли пробиться через его пелену. Волшебную страну ждала зима, первая за много тысяч лет. Страшила решил позвать Энни иТима, чтобы они научили шить зимнюю одежду и строить тёплые дома. Однако старый моряк Чарли Блек, гостивший в Канзасе у своих родственников, понял, что дома и одежда не помогут в той беде — ведь волшебная зима сама по себе не кончится. Он привёз в Изумрудный город большое количество железных листов, пружин и шестерёнок, из которых Мигуны собрали гигантского железного рыцаря, управление которым поручили мастеру Леста́ру. Никто не ожидал, что Ти́лли-Ви́лли (рыцаря назвали в честь божка одного островного племени) оживёт, сделав свой первый шаг.Передвижной штаб, устроенный в фургоне, в котором Элли когда-то прилетела из Канзаса, Тилли-Вилли и отряд дуболомов, которые тянули фургон и заводили пружины железному рыцарю, отправились в поход на врага, преодолевая многочисленные препятствия и ловушки, которые устраивала им колдунья. В другой поход, через зиму, бездорожье и ядовитый воздух, под предводительством Тима вышла армия мышей, которым было поручено найти и уничтожить волшебный ковёр Арахны. Энни на обрывке волшебного ковра полетела на поиски гигантского орла Карфа́кса.Добравшись до логова Арахны, Страшила с помощью своего волшебного ящика выследил Арахну, а Тилли-Вилли и Карфакс загнали её на утёс. Во время битвы колдунья, осознав своё поражение, с криком «Урфин был прав!» бросилась в бездонную пропасть. Гномы показали победителям волшебную книгу Арахны, Чарли Блек прочитал заклинание, которое сняло Жёлтый Туман, и сжёг эту книгу, чтобы никто больше не использовал подобное волшебство.</span>
Эпитеты - сумашедшая, бешеная, кровавая, озлобленное, истощенным,
метафоры - исцеленье калекам, больше вроде нет!
олицетворения - сыпались(тучи), рыл(глазами), трепал(ветер волосы), обмолачивал, не заблудится, сшибить, роняла,
сравнения - трепал волосы, как солому (больше нет наверное)
