Я не думаю, что иностранную классику читают меньше, но русскую - точно. Ибо наши великие писатели обожали думать, что они мозг и совесть народа и обязаны вечно куда-то звать да поучать. Их никогда не интересовала занимательность сюжета, им всегда хотелось читать морали. Лев Толстой настолько во вкус вошёл, что собственный роман-эпопею ни во что не ставил, потому что позже написал нуднейшие морализаторства:
<hr />
<hr />
Молодым же нотации никогда не нравились, и здесь юный Пушкин принципиально не отличался от Васи Пупкина, предпочитающего ловлю покемонов чтению Некрасова, он сам признался:
По поводу этих строк на БВ есть вопрос, читая ответы на который я выяснила, что их авторы не читали ни Цицерона, ни Апулея, поэтому не понимают смысла этих строк. Пришлось ответить в защиту молодых и пролить свет на цитату.
И готова опять вступиться за молодых, если потребуется. Русская классика требует несомненной зрелости мировосприятия, для юных это всегда чтение "на вырост", которому они будут с некоторым скрипом сопротивляться.
Давайте вспомним, что же с таким рвением читали тридцать лет назад, ради чего сдавали макулатуру, переплачивали спекулянтам. Это бесконечные костюмные развлекалки французских писателей второго эшелона - от семейства Дюма до Дрюона. Первые - классика с великим скрипом, а последний хоть и была сам академиком и министром, даже самыми смелыми в классики пока не записывается. За ними следуют выпуски "зарубежного детектива" по странам, чем ближе к загнивающему Западу - тем интересней. Затем шествуют издания зарубежной фантастики. Конечно, Лем и Азимов были умнейшими людьми и сейчас признаны классиками жанра, но по уровню сложности - явно не Джойс.
Фантастику читали многие, но далеко не так массово, как совковую безразмерную требуху вроде "Вечного зова".
Нынешние нечитающие молодые - отпрыски родителей, которым перестройка позволила впервые за десятилетия прикоснуться к Мережковскому, Белому, в гораздо большем объёме - Булгакову, а они поскакали вприпрыжку за полными собраниями "Анжелики" и "Тарзана", обрадовавшись рыночной свободе.
