У меня был один инцидент, с далеко идущими психологическими последствиями.
Восьмой класс, мне 13 или 14 (осторожно, тинейджер!).
Учеников сняли с урока английского; под руководством "англичанки" - эмоциональной армянки - мы помогали с сортировкой-перегруппировкой картотечного содержимого (для библиотеки, кажется).
Дело было в коридоре, мы священнодействовали с карточками на каких-то маленьких партах (у восьмиклассников уже были столы!), расставленных на приличном друг от друга расстоянии.
И вот эта неформальная обстановка и несколько однообразные действия притупили моё ощущение реальности: я запела (очень тихо, мурч такой).
"Англичанка" подлетела ко мне и шлёпнула по губам. Как говорится, не больно, но обидно. И во мне проснулся дремавший доселе зверь.
Как грамотно поставить на место зарвавшегося педагога, я не знала; лексического запаса не хватало ни на полемику, ни на дискуссию, а просто ругнуться-огрызнуться - это не моё (до сих пор). И что же я? А я схватила её за руку - двумя руками за предплечье, выволокла в центр коридора, свободного от парт, и, вперив в оскорбительницу горящий взор, заставила её описать несколько кругов... Молча. (Молчали обе стороны - каждая по своей причине.)
С тех самых пор она меня полюбила, стала замечать и выделять, да просто - узнавать. А то ученики были для педагогини описанными карточками из картотеки: нечто безликое, докучное и не выбросишь.
То есть, не зная имён явлений, я получила первый опыт отношений виктим - агрессор, палач - жертва; я его никогда не забывала; я нечаянно ступила на территорию, к которой не готовила семья.
(Но были ещё и одноклассники, "наблюдающие за наблюдателями", которые тоже делали выводы, однако это уже отдельная песнь.)