Мир Лёвина (именно так называл его сам Толстой) - это вовсе не попытка противопоставить высоконравственного семьянина безнравственной женщине. Чтобы это понять, достаточно прочитать эпиграф, которым Толстой запрещает кому-либо из героев выносить приговор (это удел только Бога). Лёвин вечно мучим вопросами, поэтому сказать, что он в чем-то прав, мы не можем. Прав он только в одном: он не ездит по этой железной дороге, в этот город, не общается с этим светом, где мы видим Анну. Он презирает все, что делает правительство, к которому принадлежит Алексей Александрович Каренин; не понимает, как можно всерьез умиляться земством; благотворителями, которые только любуются своей благотворительностью<wbr />. Лёвин не верит ни в артели, ни в коммуны, все критикует.
Лёвин принципиально отделен и от страны, и от государства, и от общества. У него своя утопия: выстроить свое хозяйство так, где и мужики будут счастливы, и сам он будет косить, и жизнь будет покоиться на правильных семейных основах. Это утопия отдельного существования по отдельным правилам - утопия самого Толстого. Лёвин строит свою Ясную Поляну и старается жить в ней правильно. И гори она огнем - вся остальная неясная поляна.
В итоге получается, что Левин, все вокруг критикуя, про себя думает, что, если правильно у себя организует жизнь, все у него будет хорошо. Важно и то, что Лёвин успешно противостоит новому для того времени, быдловатому капиталу.
И Толстой, по-своему воплощая свою утопию, насылает на Лёвина всякого рода удачи, сохраняет этот анклав душевного здоровья, ясности и мира. Не случайно там находит последнее утешение смертельно больной брат Николай; не случайно стихийные бедствия избегают эту усадьбу (во время грозы молния ударяет совсем рядом, и все остаются целы). Толстой верит в эту индивидуальную утопию, когда сочиняет роман.
Все точки над i поставила Софья Андреевна одной репликой, которая должна была обидеть Толстого больше, чем вся остальная критика на "Анну Каренину":
Тем более обидно, что Лёвин не производит впечатления хорошей, доброй альтернативы Анне. Его жизнь на этапе обретения берега - не столько роман, сколько трактат о хозяйственном устройстве.
