В "Повестях Белкина" в каждом произведении происходит последовательное столкновение расхожего, типичного, модного сюжета европейской (христианской по происхождению) литературы и русской реальности. Автор словно говорит: "Гладко у них там всё расписано, красиво", - но потом показывает, что в реальной жизни всё может пойти по-другому. В наше время такой подход к культурному наследию называют постмодернизмом<wbr />, но как явление он появился через полтора столетия после смерти Пушкина. Наш гений в одиночку предвосхитил события, тем самым дав русской литературе дозу здорового скептицизма, прививку от банальной "красивости".
В "Станционном смотрителе" всё действие идёт вокруг обыгрывания и отрицания притчи о блудном сыне, которую мы можем прочитать в Евангелии от Луки (глава 15, строки 11-32). Некий сын ещё при жизни отца потребовал свою часть наследства, глупо прокутил её, а потом был прощён и принят в отчий дом радостным отцом, устроившим по такому случаю праздник. Другой сын, всегда остававшийся с отцом и работавший по хозяйству обиделся, на что тот ответил:
В этой истории и сюжете "С. с." общее - только грех дочери, покинувшей отчий дом с офицером. В те времена - непростительный поступок девушки, не сумевшей соблюсти себя, лишавшейся места в обществе (одинаково у простых крестьян и у аристократов), падшей. Приличная девушка сидела дома и ждала, когда к ней посватается известный в кругу семьи кавалер, испросит разрешения и благословения родителей, и лишь после свадьбы возможен первый поцелуй. Чтобы непоправимо испортить репутацию навеки, девушке достаточно было показаться в мужском обществе без сопровождения старших членов семьи. Семиклассники ещё не знают, но скоро начнут читать роман "Войну и мир", в котором Наташе Ростовой для убийства репутации достаточно было спланировать побег с посторонним мужчиной и быть застигнутой по пути к выходу из дома. В пьесе Островского "Бесприданница" - просто показаться речном пароходике. В XX веке этого было уже недостаточно для понимания, поэтому в экранизации Рязанова ("Жестокий романс") героев показывают в ситуации "в спальне после того как", а в тексте драмы этого нет. Но даже такое осовременивание событий не идёт в сравнение с нынешней ситуацией "интимные фото актрисы Х выложены хакерами в Интернет". Ученик 7 класса должен понять, что репутация девушки в XIX столетии была очень хрупким скоропортящимся продуктом, и что бы с ней ни произошло, виновной в глазах общества всегда оставалась она, в любом случае "порченой" и уже никому не нужной. Так что да - в этом смысле перед нами блудная дщерь, выражаясь высоким слогом старославянской Библии (ещё не переведённой на современный русский язык и не попавшей в широкий доступ).
На этом сходство с библейским сюжетом заканчивается.
Дуня никогда не просила отца отдать ей наследство или даже денег на дорогу. Позже именно ротмистр Минский даст ему деньги.
У смотрителя и не было что отдать или отказать. Не был г-н Вырин ни древнееврейским скотовладельцем, ни современным русским помещиком с большой семьёй и имуществом, хотя и примерял на себя этот статус, как видно позднее из его поведения. И хотя звали его Самсоном, богатырём тоже не был. Человек-фикция, говоря грубым уличным языком, понтов у него было на десятерых. Гневно выбросил данные деньги, потом одумался и вернулся, но в жизни (в отличие от красивых историй) материальные ценности на улице не задерживаются - деньги уже кто-то подобрал. Более того, герой сам подталкивал дочь к осуждаемому поступку:
На этом моменте стоит остановиться особенно. Какой бы "маленькой кокеткой" ни показалась девушка рассказчику (лишь потому, что не отвечала робко?), но идея отправиться куда-то с г-ном офицером показалась ей очень странной. Зато великий богатырь Самсон, родной батюшка, единственный мужчина, способный постоять за честь девицы, сам толкает её на поездку с неведомым гусаром. Потому что тот - "высокоблагородие", а наш герой страшно боится любого "благородия", даже тогда, когда бояться нечего. Этого раболепия в притче о блудном сыне нет ни у кого. Там есть поведение согласно законам конкретного народа и времени, там есть прощение и радость, но трусости, когда человек добровольно отказывается от своих прав, обязанностей и роли в обществе, там нет!
Второй момент: внимательный читатель наверняка обратил внимание на то, что кибитка остановится у церкви, то есть первый шанс обвенчаться согласно закону и традиции, хоть и наспех, у Дуни и Минского появилась весьма скоро. Вполне возможно, что там Дуня и стала законной женой гусара, а всё "грехопадение" - лишь в представлении отца героини. Сам же фактически благословил дочь на этот шаг, она и поступила, как папенька велел. Запомните раз и навсегда: у Пушкина не бывает случайных или лишних слов, любое из них всегда написано с определённой целью.
Дуня не погибла, а счастливо устроила свою жизнь: вышла замуж, нарожала детей, жила в любви и довольствии.
Не было у героини "правильной сестры", как уже сказано, патриархом семейства Вырин не был.