<span>Это отважный, смелый, сильный, находчивый и необычайно выносливый человек. Оставшись в живых после кораблекрушения и добравшись до ближайшего острова, Робинзон не опускает руки, не сдается, не ждет, что уготовит ему судьба дальше, а вступает в упорную борьбу за сохранение собственной жизни. Только человек очень хорошей физической закалки, каким был Робинзон, мог делать каждый день по рейсу вплавь на незатонувший пока корабль, чтобы перевезти на остров все, что было ему под силу. Как ни тяжело было Робинзону осознавать, что он на острове один и что, может быть, его никогда не найдут, он не падает духом. Вместо этого отважный мореходец ни минуты не медля начинает сооружать жилье, которое должно укрыть его от непогоды и диких зверей. Одновременно он исследует остров, чтобы выяснить, есть ли на нем какие-либо источники пропитания, чтобы воспользоваться ими, когда закончатся припасы с корабля.</span>
Трёх оружейников русский царь вместе с маленькой блохой которую ему привезли английские мастера отправил в Тулу чтобы они с этой блохой сделали что нибудь сверхпревосходное. Для того чтобы доказать английским мастерам что русские мастера намного лучше и рукодельнее чем английские.
Рано утром я проснулся оттого, что кто-то ласково гладил меня по щеке. Я открыл глаза и увидел ослепительно яркий луч света. Сквозь густую листву деревьев, сквозь оконное стекло и легкие занавески солнечный луч проник в мою комнату и разбудил меня. Его солнечные блики сверкали на оконных занавесках и на двери. Легкое дуновение ветра - и на мгновение листья деревьев скрыли солнечный луч. Еще миг - и золотой луч солнца снова заиграл в комнате. Он прикоснулся к цветам на подоконнике, и они словно ожили. Луч солнца проник в аквариум к рыбкам, засверкал на потолке. Я зажмурился. Но даже с закрытыми глазами я чувствовал его нежное прикосновение. Я вскочил с постели, взял маленькое зеркальце, подставил его лучу. И тотчас солнечные зайчики заплясали по всей комнате. Стало весело. Я обрадовался солнечному свету, обрадовался утру и новому дню.
Черномор ,в "Сказке о Царе Салтане", Александра Пушкина Черномор,военачальник 33-х богатырей :
" Старый дядька Черномор
С ними из моря выходит
И попарно их выводит".
В романе Пушкина,на сказочный сюжет,"Руслан и Людмила",Черномор-злой и коварный колдун:
"Волшебник страшный Черномор,
Красавиц давний похититель,
Полнощных обладатель гор.
Еще ничей в его обитель
Не проникал доныне взор;"
Много лет прошло с тех славных дней, и вот я вновь вернулся сюда. Здесь на Бородинском поле многие мои товарищи сложили свои головы за Россию.
Мы были молоды и отважны. Я служил в армии Петра Багратиона.
Накануне сражения я встретился с моим земляком Николаем Мартемьяновичем Сипягиным, который служил адъютантом Багратиона. Разговаривали долго, волновались, переживали сильно, готовились к бою, в котором решалась судьба Отечества, покажем ли себя достойными воинами.
Утром 26 августа, едва только забрезжили первые лучи солнца, раздался сигнал "Стройся!". Я быстро вскочил, схватил ружьё и встал в строй воинов. Нам приказали защищать багратионовы флеши. Флеши- это такие полевые сооружения, которые с высоты птичьего полёта напоминают остриё стрелы. Длина наших флешей по каждой стороне была примерно 20 метров или чуть-чуть больше.
Навсегда запомню этот день! Французы шли в атаку на нас целых восемь раз. Но рядом с нами был сам Багратион. Он не прятался за нашими спинами, а вдохновлял нас своим примером, своей смелостью. Пару раз за день я видел Сипягина, чему был несказанно рад.
Бой продолжался шесть часов. Мы упрямо сдерживали натиск французов. Во время восьмой атаки французов на флеши раздался чей-то крик: "Багратион ранен!" Вот тут я признаюсь, что пали мы духом. Утомлённые боем, замешкались: "Что теперь делать? Где наши командиры?". Дело спас командир Третьей пехотной дивизии генерал-лейтенант Коновницын, принявший командование на себя. Смелый же он был человек! Однако, через некоторое время, он велел нам отойти к Семёновскому оврагу...
О многом я бы мог ещё рассказать, но давайте помолчим... Здесь навечно остались мои товарищи-воины, каждый из которых мог бы сказать так: "Я честно сражался за то, что бы Вы, мои потомки, знали, что, защищая Родину, мы думали и о Вас- нашем будущем, увидеть которое суждено, наверное, будет немногим".