И Шухову, с его здравым смыслом,
и Буйновскому, с его непрактичностью, противопоставлены те, кто избегает
ударов. Таков кинорежиссёр Цезарь Маркович. Он живёт лучше других: у всех шапки
старые, а у него меховая («Кому-то Цезарь подмазал, и разрешили ему носить
чистую новую городскую шапку»). Все на морозе работают, а Цезарь в тепле в
конторе сидит. Шухов не осуждает Цезаря: каждый хочет выжить.
Цезарь принимает услуги Ивана
Денисовича как само собой разумеющееся. Шухов приносит ему в контору обед:
«Цезарь оборотился, руку протянул за кашей, на Шухова и не посмотрел, будто
каша сама приехала по воздуху». Такое поведение, как мне кажется, нисколько не
украшает Цезаря.
«Образованные разговоры» - вот
одна из отличительных черт жизни этого героя. Он образованный человек,
интеллектуал. Кино, которым занимается Цезарь, - игра, то есть ненастоящая
жизнь. Цезарь пытается отстраниться от лагерной жизни, играет. Даже в том, как
он курит, «чтобы возбудить в себе сильную мысль и дать ей найти что-то»,
сквозит артистизм.
Цезарь любит поговорить о кино.
Он влюблён в свое дело, увлечён своей профессией. Но нельзя отделаться от
мысли, что желание поговорить об Эйзенштейне во многом связано с тем, что сидел
Цезарь целый день в тепле. Он далёк от лагерной реальности. Его, как и Шухова,
не занимают «неудобные» вопросы. Цезарь сознательно уходит от них. То, что
оправдано для Шухова, беда для кинорежиссёра. Шухов иногда даже жалеет Цезаря:
«Небось много он об себе думает, Цезарь, а не понимает в жизни ничуть».
<span>Понимает же о жизни больше
остальных сам Иван Денисович со своим крестьянским складом ума, с ясным
практическим взглядом на мир. Автор считает, что от Шухова не нужно ждать и
требовать осмысления исторических событий.</span>
