Мы с дедушкой пошли в лес. там было так свежо . так красиво , ветер обдувал нас. трава была ярко зелёного цвета. и вдруг мы нашли поляну с грибами . Мы начали собирать . и вдруг я почувствовал запах земли . Он был не описать. и когда мы собрали грибы мы пошли домой. когда мы шли домой я заметил дятла. он кормил своих птенец . вот так мы ходили в лес , на природу.
Жизнь Полонского, несмотря на общее признание, тем не менее продолжает оставаться неустроенной. В 1857 г. поэт становится репетитором в семье А. О. Смирновой-Россет и вместе с ними едет в Швейцарию. «Слово «гувернер» — клеймо безденежья», — отмечает он в своем дневнике. Независимый по характеру поэт недолго смог удержаться на этом месте, и в августе 1857 г. он, по собственному выражению, «улетает» в Женеву, где берет уроки живописи. Зимой 1857 г. Полонский уезжает в Рим, затем в Париж. В Париже поэт влюбляется в полурусскую, полу француженку — дочь псаломщика православной церкви в Париже Елену Васильевну Устюжскую. Обвенчавшись в августе 1858 г., Полонские возвращаются в Петербург. За несколько часов до рождения первенца, сына Андрея, Полонский упал с дрожек и повредил ногу, что сделало его калекой до конца жизни. Страдания преследуют Полонского: в 1860 г. умирает сын, а летом того же года не стало и преданной, любящей жены. Томимый «великой скорбию» воспоминаний, Полонский посвящает памяти жены стихи: «Безумие горя», «Когда б любовь твоя мне спутницей была...».
В 1860 г. Полонский получил должность секретаря комитета иностранной цензуры, где и прослужил до конца своих дней. 1860-е гг. — начало поры гражданских тревог и душевных метаний поэта: в печати появляется все больше лирико-философских и публицистических стихов; выступая как гуманист и демократ, Полонский чутко откликается на происходящее в мире, в России. Оставаясь одинаково далеким и от официозной поэзии, и от тех, кто открыто и резко выражает свой протест, Полонский стремится к предельной объективности:
Ожесточила ли тебя...
Вся эта современность злая,
Вся эта бестолочь живая, Весь этот сонм тиранов и льстецов,
Иль эта кучка маленьких бойцов,
Самолюбивых и в припадках гнева
Готовых бить направо и налево...
В стихотворении «Литературный враг» особенно ярко проявляются рыцарские черты нравственного облика Полонского, человека, не способного топтать поверженного:
Что же делать? и кого теперь винить?
Господа! во имя правды и добра, -
Не за счастье буду пить я — буду пить
За свободу мне враждебного пера!
Через шесть лет после смерти жены Полонский познакомился с Жозефиной Рюльман, редкой красоты женщиной, талантливым скульптором. Она становится его женой. Полонский сделал все возможное, чтобы развить ее природный талант. Дом Полонских пользуется большой популярностью в Петербурге, привлекая художественную интеллигенцию столицы. В 1890 г. Полонский выпускает последний сборник стихов — «Вечерний звон», проникнутый ощущением близкого конца. Через восемь лет поэт умер, оставаясь до последнего дня непобежденным рыцарем поэзии.
Человек,чей кошелек довольно полон.
Поговорок что ли?
Без вины виноватые.
Без всякого Якова.
Без году неделя.
Без денег человек бездельник.
Без запора и забора не уйдёшь от вора.
Без меня меня женили.
Без охоты не споро у работы.
Без порток, а в шляпе.
Без стыда лица не износишь.
Без труда не вытащишь рыбку из пруда.
Без хозяина — дом сирота.
Белая водка красит нос да чернит репутацию.
Что у трезвого на уме то у пьяного на языке
Белые руки чужие труды любят.