Когда пастушок, переплигуючы со скалы на скалу за козой, отразившийся от остальных, поскользнулся и упал в глубочайшем пропасть Когда он открыл глаза, то увидел, что лежит на площади большого города, с состоит из узких длинных башен, которые каждый строит на свой лад, потому что эти башни все время заваливаютсяя.
<span>Пастушок подошел к ближайшему мужчины, копался с кельмой среди груды камней, и спросил, что это за город, кто его жители и нельзя ли было что-то поесть, потому что он очень голоден, как киль ька дней пролежал без еды Однако на вопрос пастушка никто даже не посмотрел в его сторону, хотя козопас обошел почти весь город конце уже совсем отчаявшись, что кто-то даст ему туи 'хотя окра йчик хлеба, пастушок набрел на хилого старика, что возился низкой, полуразрушенной башни, и повторил свой вопросня. </span>
<span>- Здесь живут самые яяны, - ответил наконец старик - Каждый яянин знает только свое «я» и вопросов другого человека просто не слышит Я услышал только потому, что меня одолели немощи, и внутренние опоры, которые еще держали меня, как они держат всех яян этого города, преждевременно гнилые и рухнули, как и моя башня, направить которую мне хватает сиил. </span>
<span>Оказалось, что яяны живут только собственным «я» Мальчик захотел выйти из города, но узнал, что, хотя город имеет ворот, яяны не могут выйти, потому что не могут сказать слова «ты», которое их открывает. </span>
<span>- Я попробую, - сказал пастушок - Пойдем вместе, я тебе очень благодарен за советом, у меня умерли родители, и я хотел бы позаботиться о тебе. </span>
<span>- Я стар, и ноги уже не держат меня. </span>
<span>- Я возьму тебя на плече, и мы вместе отправимся дальше. </span>
<span>- Я не приспособлен к другому миру, и время, отпущенное мне высшими силами, заканчивается. </span>
<span>- Я хочу, чтобы ты хотя бы перед смертью дохнул свежим воздухом, - сказал пастушок, осторожно усаживая себе старого на плечи и направляясь к ближайшей ворот Перед воротами он низко поклонился и сказал: - В Глубокоуважаемая ворот, была бы ты такая ласковая и выпустила нас на волю, ибо только ты можешь нас выпуститьи. </span>
<span>И ворота впервые за все свое существование настежь распахнулись, ведь никто к ней не говорил, хотя этого она ждала тех пор, как ее вставили в стены этого города, и пастушек увидел себя среди знакомых с скал. </span>
Действие первое
Происходит в одной из комнат дома городничего
Явление I
Городничий собирает чиновников и сообщает им «пренеприятное известие» – в город вскоре приедет ревизор с «секретным предписаньем». Все взволнованы, Аммос Федорович даже высказывает предположение, что скоро будет война, и ревизор послан узнать, нет ли в городе изменников. Но городничий отвергает это предположение: из их города, «хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь», какая уж тут измена? Он раздает приказы, перечисляя все проблемные места города – больных необходимо переодеть в чистое и желательно уменьшить их количество. Из присутственных мест забрать разведенных там сторожами гусей и убрать от бумаг «охотничий арапник». Его можно будет вернуть, когда ревизор уедет.
От заседателя все время «отдает водкою», и это тоже советуют устранить, к примеру, поесть лука. Требуют внимания и учебные заведения, учителя которых имеют «очень странные поступки, натурально неразлучные с ученым званием»: один корчит рожи ученикам, другой ломает мебель… Что до «мелких грешков» чиновников, то городничий ничего не имеет против этого: «это уж так самим богом устроено». Спокойнее всех судья, он оправдывается тем, что берет только «борзыми щенками», а это куда лучше, чем рублями или шубой.
Явление IIВходит почтмейстер. Он тоже уже слышал о приезде в город ревизора, и уверен, что все это происходит не просто так, а от того, что близится война с турками. «Это все француз гадит», говорит он. Городничий убеждает почтмейстера, что никакой войны не будет, а затем делится с ним своими переживаниями. Его «смущает купечество и гражданство», которым он не по нраву – не было бы на него какого доноса. Городничий просит почтмейстера, «для общей нашей пользы», распечатывать и прочитывать приносимые письма, тот соглашается, добавив при этом, что и так читает чужие письма – из любопытства.
Явление III
Входят, запыхавшись, Бобчинский и Добчинский. Они только что видели ожидаемого ревизора в гостинице. Это молодой человек, «недурной наружности, в партикулярном платье», он «ходит этак по комнате, и в лице этакое рассуждение…». Этот молодой человек уже вторую неделю живет в трактире, не платит денег и не съезжает. Все единогласно решают, что это ни кто иной, как ревизор. Городничий крайне взволнован – в эти две недели произошло немало неприятных происшествий: «высечена унтер-офицерская жена! Арестантам не выдавали провизии! На улицах кабак, нечистота!». Он принимает решение срочно ехать в гостиницу и требует к себе пристава, чиновники расходятся по своим учреждениям.
Явление IV
Городничий остается в своей комнате один.Городничий требует дрожки (двухместная конная повозка) новую шляпу и шпагу. За ним увязывается Бобчинский, он готов бежать за дрожками «петушком, петушком», лишь бы посмотреть «в щелочку» на ревизора. Городничий велит квартальному начисто вымести всю улицу, ведущую к трактиру.
Явление V
Наконец является частный пристав. Городничий спешно раздает указания по благоустройству города: на мосту для красоты поставить высокого квартального, разметать(разломать) старый забор, потому как «чем больше ломки, тем больше означает деятельности градоправителя». А если кто будет спрашивать, отчего не выстроена церковь – так отвечать, что она начинала строиться, но сгорела. Уже в дверях он отдает приказ не выпускать на улицу полуголых солдат.
Явление VI
Вбегают жена и дочь городничего, они ссорятся. Анна Андреевна велит дочери сию же минуту побежать за дрожками, подглядеть, все разузнать, а в особенности – какого цвета глаза у ревизора, и сию же минуту возвращаться назад.
Всё было сделано добротно, основательно, крепко, на совесть.
Деревня показалась ему довольно велика; два леса, березовый и сосновый,
как два крыла, одно темнее, другое светлее, были у ней справа и слева;
посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темными или,
лучше, дикими стенами, - дом вроде тех, как у нас строят для военных
поселений и немецких колонистов. Было заметно, что при постройке его зодчий
беспрестанно боролся со вкусом хозяина. Зодчий был педант и хотел симметрии,
хозяин - удобства и, как видно, вследствие того заколотил на одной стороне
все отвечающие окна и провертел на место их одно маленькое, вероятно
понадобившееся для темного чулана. Фронтон тоже никак не пришелся посреди
дома, как ни бился архитектор, потому что хозяин приказал одну колонну сбоку
выкинуть, и оттого очутилось не четыре колонны, как было назначено, а только
три. Двор окружен был крепкою и непомерно толстою деревянною решеткой.
Помещик, казалось, хлопотал много о прочности. На конюшни, сараи и кухни
были употреблены полновесные и толстые бревна, определенные на вековое
стояние. Деревенские избы мужиков тож срублены были на диво: не было
кирчьных стен, резных узоров и прочих затей, но все было пригнано плотно и
как следует. Даже колодец был обделан в такой крепкий дуб, какой идет только
на мельницы да на корабли. Словом, все, на что ни глядел он, было упористо,
без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке.
Чичиков еще раз окинул комнату, и все, что
в ней ни было, - все было прочно, неуклюже в высочайшей степени и имело
какое-то странное сходство с самим хозяином дома; в углу гостиной стояло
пузатое ореховое бюро на пренелепых четырех ногах, совершенный медведь.
Стол, кресла, стулья - все было самого тяжелого и беспокойного свойства, -
словом, каждый предмет, каждый стул, казалось, говорил: "И я тоже
<span>Собакевич! " или: "И я тоже очень похож на Собакевича! "</span>
<span>Это стихотворение обращено к Вильгельму Карловичу Кюхельбекеру и в первой редакции так и называлось - \"К Кюхельбекеру\", но впоследствии автор сочинение с изменил название. Написано стихотворение было в последние дни совместной жизни в лицее. Сҭихотворение состоиҭ из одной строфы в восемнадцать строк. В них звучиҭ возвышенная нота (\"Прошли лета соединенья... \") В первых строках автор выражает свою печаль по поводу разлуки с милым другом, затем от чистого сердца желает Кюхельбекеру блага, а в конце заверяет его в своей преданности и верности. Вообще, стихотворение проникнуто дружбой и искренностью. Основная идея заключается в том, что автор обещает сохранить дружбу и после разлуки, после окончания Лицея: \"Где б ни был я ...святому братству верен я\". Лирическим героем является сам автор. Пушкин в этом стихотворении использует различные метафоры: Моим стихам внимает наш пенат. \"Пенатом\" Пушкин называет Лицей, который стал для него вторым домом, родным для сердца местом. \"Прошли лета соединенья, \" - так пишет автор о годах, проведенных в стенах Лицея. Оҭделывая стихотворение весной 1825 г., перед публикацией, Пушкин, среди исправлений художественного порядка, сделал одно существенное смысловое изменение; в стихах: Не разлучайся, милый друг, С форҭуной, дружеством и Фебом - поэҭ иправил второй стих: С свободою и Фебом. Феб - древнегреческий бог-покровитель искусств. Пушкин завещает своему другу не предавать идеалов молодости, оставаться свободным и верным искусству. Святому братству верен я. Под \"святым братством\" поэҭ подразумевает дружбу, связывавшую Пушкина с Кюхельбекером. Также использовано олицетворение: И дни ҭвои полетом сновиденья Да пролетят в счастливой ҭишине. Автор желает своему другу спокойной и счастливой жизни. </span>
<em>Никнуть</em>-склоняться,пригибаться к земле.
<em>Клохтать-</em>издавать птичьи звуки,как кудахчут курицы;в переносном смысле-ворчать,брюзжать.
