Он заключет с королевой как бы договор что бы его убили, а не Эдмунда.
Владимир Карпович Железников
Все мы личности, и каждой личности нужно открыться ближнему, найти поддержку, быть услышанной. Мы никто без поддержки. Всего лишь люди, которые пытаются найти свое место в данном мире. Мы не можем обойтись без понимания, но, если все отказываются сострадать нам, помочь смириться с утратой, найти брешь в нашем сердце - мы умираем, морально, и духовно. Важно сострадать своему ближнему, ведь кто если не мы зажжем потушенный огонь, возродим человека из пепла, и отправим феникса судьбы в бой с вечностью? Мы обязаны каждому, ведь без общества мы всего лишь единицы. Жизнь стоит того, чтобы каждый раз, снова и снова видеть, как человек открывает тебе свое сердце. Прими его, и будь ближе к ангелу, который радует взор невинных.
Пушкин и Гоголь одновременно в поэзии и в прозе открыли большую петербургскую тему в нашей литературе, продолженную за ними Некрасовым, Достоевским, Блоком, Ахматовой... Эта тема даже произвела у наших писателей особый жанр "петербургских" произведений. Русской литературе северная столица виделась "фантастическим" городом, в его едином образе совмещались и переходили друг в друга до крайности противоположные облики - величие и ничтожество, бюрократическая махина императорской власти и тёмная жизнь "петербургских углов"... У Гоголя это противоречие разрастается в непомерных гиперболах, в колоссальном размахе гоголевского смеха и в лирическом напряжении скорби...
(С. Бочаров. "Петербургские повести Гоголя". - М., 1978). В декабре 1828 года Гоголь вместе со своим школьным товарищем Александром Данилевским впервые отправился в Петербург. Вскоре по прибытии Гоголь писал матери: "Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал. Я его воображал гораздо красивее, великолепнее, и слухи, которые распускали другие о нем, также лживы. Жить здесь не совсем по-свински, то есть иметь раз в день щи да кашу, несравненно дороже, нежели думали. За квартиру мы (с Данилевским) платим восемьдесят рублей в месяц, за одни стены, дрова и воду… Съестные припасы также недешевы… В одной дороге издержано мною триста с лишком, да здесь покупка фрака и панталон стоила мне двухсот, да сотня уехала на шляпу, на сапоги, перчатки, извозчиков и на прочие дрянные, но необходимые мелочи, да на переделку шинели и на покупку к ней воротника до восьмидесяти рублей".<span> С впечатлениями Гоголя от пребывания в Петербурге связаны и так называемые "петербургские повести" -"Невский проспект", "Нос", "Портрет", "Шинель", "Записки сумасшедшего", опубликованные в разное время. Писатель никогда не объединял их в цикл наподобие "Вечеров на хуторе близ Диканьки" или "Миргорода". Например, в третьем томе собрания сочинений 1842 года они соседствуют с повестями "Коляска" и "Рим". Тем не менее пять названных выше повестей Гоголя вошли в русскую литературу как "петербургские".</span><span> Образ Петербурга возник у Гоголя в 1831 году в "Пропавшей грамоте" и "Ночи перед Рождеством". Хотя тут уже намечены некоторые черты, которые были впоследствии развернуты в петербургских повестях, образ северной столицы здесь несколько условен, как бы декоративен. Гоголю понадобилось еще два года прожить в Петербурге, чтобы глубже проникнуть в сложную жизнь города. Тогда и начали воплощаться замыслы новых повестей...</span>
Думаю под метафорой ''свенцовые мерзости'' он подрозумивал что-то тяжелое и страшное, не понятное в русском быте, руссской жизни. Писатель хочет предупредить народ или же предпринемает попытки к его спасению с помощью печатного слова. К сожалению, это все что Горький может сделать для русского народа. Также возможно он подразумевает человеческие пороки, такие как жадность, зависть, подлость. То есть как тяжело на Руси людям, которых окружает вся эта "мерская" обыденность.