Корней ЧуковскийФедорино горе<span> 1
Скачет сито по полям,
А корыто по лугам.
За лопатою метла
Вдоль по улице пошла.
Топоры-то, топоры
Так и сыплются с горы.
Испугалася коза,
Растопырила глаза:
"Что такое? Почему?
Ничего я не пойму".
2
Но, как чёрная железная нога,
Побежала, поскакала кочерга.
И помчалися по улице ножи:
"Эй, держи, держи, держи, держи, держи!"
И кастрюля на бегу
Закричала утюгу:
"Я бегу, бегу, бегу,
Удержаться не могу!"
Вот и чайник за кофейником бежит,
Тараторит, тараторит, дребезжит...
Утюги бегут покрякивают,
Через лужи, через лужи перескакивают.
А за ними блюдца, блюдца -
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
Вдоль по улице несутся -
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
На стаканы - дзынь!- натыкаются,
И стаканы - дзынь!- разбиваются.
И бежит, бренчит, стучит сковорода:
"Вы куда? куда? куда? куда? куда?"
А за нею вилки,
Рюмки да бутылки,
Чашки да ложки
Скачут по дорожке.
Из окошка вывалился стол
И пошёл, пошёл, пошёл, пошёл, пошёл...
А на нём, а на нём,
Как на лошади верхом,
Самоварище сидит
И товарищам кричит:
"Уходите, бегите, спасайтеся!"
И в железную трубу:
"Бу-бу-бу! Бу-бу-бу!"
3
А за ними вдоль забора
Скачет бабушка Федора:
"Ой-ой-ой! Ой-ой-ой!
Воротитеся домой!"
Но ответило корыто:
"На Федору я сердито!"
И сказала кочерга:
"Я Федоре не слуга!"
А фарфоровые блюдца
Над Федорою смеются:
"Никогда мы, никогда
Не воротимся сюда!"
Тут Федорины коты
Расфуфырили хвосты,
Побежали во всю прыть.
Чтоб посуду воротить:
"Эй вы, глупые тарелки,
Что вы скачете, как белки?
Вам ли бегать за воротами
С воробьями желторотыми?
Вы в канаву упадёте,
Вы утонете в болоте.
Не ходите, погодите,
Воротитеся домой!"
Но тарелки вьются-вьются,
А Федоре не даются:
"Лучше в поле пропадём,
А к Федоре не пойдём!"
4
Мимо курица бежала
И посуду увидала:
"Куд-куда! Куд-куда!
Вы откуда и куда?!"
И ответила посуда:
"Было нам у бабы худо,
Не любила нас она,
Била, била нас она,
Запылила, закоптила,
Загубила нас она!"
"Ко-ко-ко! Ко-ко-ко!
Жить вам было нелегко!"
"Да,- промолвил медный таз,-
Погляди-ка ты на нас:
Мы поломаны, побиты,
Мы помоями облиты.
Загляни-ка ты в кадушку -
И увидишь там лягушку.
Загляни-ка ты в ушат -
Тараканы там кишат,
Оттого-то мы от бабы
Убежали, как от жабы,
И гуляем по полям,
По болотам, по лугам,
А к неряхе-замарахе
Не воротимся!"
5
И они побежали лесочком,
Поскакали по пням и по кочкам.
А бедная баба одна,
И плачет, и плачет она.
Села бы баба за стол,
Да стол за ворота ушёл.
Сварила бы баба щи,
Да кастрюлю поди поищи!
И чашки ушли, и стаканы,
Остались одни тараканы.
Ой, горе Федоре,
Горе!
6
А посуда вперёд и вперёд
По полям, по болотам идёт.
И чайник шепнул утюгу:
"Я дальше идти не могу".
И заплакали блюдца:
"Не лучше ль вернуться?"
И зарыдало корыто:
"Увы, я разбито, разбито!"
Но блюдо сказало: "Гляди,
Кто это там позади?"
И видят: за ними из тёмного бора
Идёт-ковыляет Федора.
Но чудо случилося с ней:
Стала Федора добрей.
Тихо за ними идёт
И тихую песню поёт:
"Ой вы, бедные сиротки мои,
Утюги и сковородки мои!
Вы подите-ка, немытые, домой,
Я водою вас умою ключевой.
Я почищу вас песочком,
Окачу вас кипяточком,
И вы будете опять,
Словно солнышко, сиять,
А поганых тараканов я повыведу,
Прусаков и пауков я повымету!"
И сказала скалка:
"Мне Федору жалко".
И сказала чашка:
"Ах, она бедняжка!"
И сказали блюдца:
"Надо бы вернуться!"
И сказали утюги:
"Мы Федоре не враги!"
7
Долго, долго целовала
И ласкала их она,
Поливала, умывала.
Полоскала их она.
"Уж не буду, уж не буду
Я посуду обижать.
Буду, буду я посуду
И любить и уважать!"
Засмеялися кастрюли,
Самовару подмигнули:
"Ну, Федора, так и быть,
Рады мы тебя простить!"
Полетели,
Зазвенели
Да к Федоре прямо в печь!
Стали жарить, стали печь,-
Будут, будут у Федоры и блины и пироги!
А метла-то, а метла - весела -
Заплясала, заиграла, замела,
Ни пылинки у Федоры не оставила.
И обрадовались блюдца:
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
И танцуют и смеются -
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
А на белой табуреточке
Да на вышитой салфеточке
Самовар стоит,
Словно жар горит,
И пыхтит, и на бабу поглядывает:
"Я Федорушку прощаю,
Сладким чаем угощаю.
Кушай, кушай, Федора Егоровна!"
1925</span>
Мечта у каждого своя. бедные мечтают о богатстве, богатые о любви бескорыстной, взрослые о беззаботном детстве, дети хотят стать взрослыми. больные мечтают выздороветь, а здоровые, наверно, об интересных путешествиях.
мне тоже интересно было бы побывать в разных уголках мира, увидеть новые места, пообщаться с людьми других культур. вот, к примеру, старая, добрая Европа с её мощёными улочками и великолепной архитектурой. в старых городах и величественных столицах невольно окунаешься в мир истории и искусства, красочных пейзажей, уличных музыкантов и художников. вот расположена целая вереница маленьких, уютных кафе, от которых исходит приятный аромат местной кухни. ты выбираешь одно из них и удобно устраиваешься за столиком на улице.
Азия влечёт своей экзотичностью, пряными ароматами и древними городами. восточные женщины, с головы до ног укутанные в свои одежды, позволяют лишь угадывать хрупкие силуэты. шумные базары, переполненные разнообразием заморских фруктов и специй. такое изобилие погружает туриста в атмосферу сказки, где он чувствует себя героем Тысячи и одной ночи.
А как хотелось бы попасть на противоположный конец земного шара, вкусить контраст американских мегаполисов и диких прерий, прислушаться к необычному английскому и рассказать беззаботным американцам о своей стране!
Есть ещё множество мест на карте мира, где меня не было. Там и не догадываются о моём существовании, а я мечтаю о них!
Гюго Виктор Мари - французский писатель, поэт, яркий представитель романтического литературного направления - родился в Безансоне 26 февраля 1802 г. Его отцом был высокопоставленный военнослужащий, поэтому, будучи ребенком, Гюго успел побывать на Корсике, Эльбе, в Марселе, Мадриде, что впоследствии сыграло определенную роль в его формировании как писателя-романтика. Заметный отпечаток на формирование его личности сыграли монархистские и вольтеровские взгляды матери. После развода она забрала Виктора, и в 1813 г. они поселились в Париже. В столице продолжилось его образование: в 1814 г. Гюго стал воспитанником частного пансиона Кордье, с 1814 по 1818 г. являлся учеником лицея Людовика Великого.
Заниматься сочинительством Гюго начал в 14-летнем возрасте. Его первые публикации – дебютные стихи и роман «Бюг Жаргаль» - относятся к 1821 г. Виктору было 19, когда смерть матери заставила его искать источник средств к существованию, и он выбрал ремесло литератора. Стихотворный сборник «Оды и разные стихотворения» (1822) приглянулся Людовику XVIII и принес автору ежегодную ренту. В этом же году состоялась женитьба Гюго на Адели Фуше, в браке с которой он стал отцом пятерых детей.
Предисловие к драме «Кромвель», написанной в 1827 г., привлекло к Гюго всеобщее внимание, поскольку стало настоящим манифестом нового - романтического - направления во французской драматургии. Благодаря ему, а также повести «Последний день осужденного» (1829) и стихотворному сборнику «Восточные мотивы» (1829) автор приобрел огромную известность. 1829 год положил начало крайне плодотворному периоду в его творческой биографии, который длился вплоть до 1843-го.
В 1829 г. Гюго пишет еще одно ставшее резонансным произведение - драму «Эрнани», которое поставило точку в литературных спорах, ознаменовав окончательную победу демократического романтизма. Драматургические опыты сделали Гюго не только прославленным, но и состоятельным автором. Кроме того, активное сотрудничество с театрами подарило еще одно приобретение: в его жизни появилась актриса Жюльетта Друэ, которая являлась его музой и любовницей более трех десятков лет. В 1831 г. был опубликован один из самых популярных романов Гюго - «Собор Парижской Богоматери».
В 1841 г. писатель становится членом Французской Академии, что означало официальное признание его заслуг в области литературы. Трагическая гибель дочери и зятя в 1843 г. заставила отказаться от активной общественной жизни в пользу занятий творчеством: именно в то время возник замысел масштабного социального романа, который Гюго условно назвал «Невзгоды». Однако революция 1848 г. вернула писателя в лоно общественно-политической деятельности; в этом же году его избрали в Национальное собрание.
В декабре 1851 г., после государственного переворота, Виктор Гюго, выступивший против самопровозглашенного императора Луи Наполеона III Бонапарта, вынужден был бежать из страны. Он провел на чужбине почти два десятка лет, живя на британских островах, где им были написаны получившие огромную известность произведения, в частности, лирический сборник «Созерцания» (1856), романы «Отверженные» (1862, переработанные «Невзгоды»), «Труженики моря» (1866), «Человек, который смеется» (1869).
В 1870 г. после свержения Наполеона III состоялось триумфальное возращение Гюго, в течение долгих лет служившего олицетворением оппозиции, в Париж. В 1871 г. его избрали в Национальную Ассамблею, однако консервативная политика большинства привела писателя к отказу от депутатского поста. В этот период Гюго продолжал литературную деятельность, однако им не было создано ничего, что приумножило бы его славу. Кончину в 1883 г. Жюльетты Друэ он пережил как тяжелейшую потерю, а спустя два года, 22 мая 1885 г. не стало и самого 83-летнего Виктора Гюго. Его похороны стали событием национального масштаба; прах великого писателя покоится в Пантеоне – там же, где упокоены останки Руссо и Вольтера.
