Обычно в России и в Молдове одинаковые месяцы декабрь,январь,февраль и еще зимнюю одежду в России и в Молдове это шуба зимние кроссовки и в любом городе отмечают новый год!!!
<em>Июнь </em>(сущ.)<em> - это </em>(част.)<em> самая </em>(мест.)<em> светлая </em>(прил.)<em> пора </em>(сущ.)<em> года </em>(сущ.).<em />- Повест., невоскл., простое, распр..
Ты немного неправильно поставил запятую. Она там не нужна. Зато там, после слова "июнь" нужно ставить тире, так как там есть частица "это", а значит ставиться тире.
<span>Снова степь.(наз.) Теперь на горизонте широко разлеглась станица Абадзехская – синеют ее пирамидальные тополя, голубеет церковь. Воздух дрожит от зноя. Лица девочек Соловьевых принимают спокойное до суровости выражение – они скрывают усталость. Но вот наконец-то станица Абадзехская входит в нашу жизнь, окружает белыми хатами, палисадниками с мальвой.
Здесь мы сделали первый привал. Берег реки, низенькая изгородь, чьи-то сады.(назывное) Купанье в знакомой воде с незнакомого берега.(назывн.) Все довольны переходом и приятно удивлены тем, что я не устал, а я – больше всех. Собираем хворост,(о.-л.) разводим костер,(опред.-личн.) девочки варят кондер – не то суп, не то кашу из пшена со свиным салом.
Задание 2.
</span><span> Младенца отнесли на гору Иду и бросили там. ( неопр. - личное предл.)
Париса нашли и воспитали пастухи.- Париса нашли и воспитали в семье пастухов.
</span><span>Дело в том, что его родители Приам и Гекуба еще до рождения сына получили страшное пророчество: из-за мальчика погибнет Троя
- Дело в том ,что родителям Париса Приаму и Гекубе напророчили : из -за мальчика погибнет Троя</span>
Это было в сорок первом году. Темная и суровая Москва, спасая нас, детей, от войны, погрузила в поезда и отправила в Сибирь. Мы ехали медленно, задыхаясь от недостатка кислорода и страдал от голода. В Челябинске нас высадили и повели на вокзал. Была ночь.
— Здесь есть пища, — сказал Николай Петрович, сутулый, желтый от болезни человек.
Вокзал хлестанул по глазам ярким светом. Но скоро мы увидели и другое. Многотысячная толпа беженцев осаждала единственный ресторан. Там Шевелилось что-то черное, и ухало, и кричало. Ближе к нам, прямо на рельсах, стояли, сидели, лежали люди. Здесь начиналась очередь.
Мы стояли и смотрели на окна. Там было тепло, там раздавали людям горячую, дымящуюся жизнь, наполняя ею тарелки. Потом встал наш Николай Петрович на ящик и что-то закричал. И нам было видно, как он нервно вздергивает острые плечи. И голос у него слабый, голос чахоточного человека. Кто из этих голодающих, сутками простаивающих беженцев сможет его услышать?..
А люди вдруг зашевелились. Они подались назад, и маленькая трещинка расколола черную толпу. А потом мы увидели еще: какие-то люди взялись за руки и образовали коридор. Человеческий коридор...
Я потом побродил немало, но всегда мне казалось, что я не перестаю шагать этим человеческим коридором. А тогда — мы шли через него, качающийся, живой, трудный. И мы не видели лиц, просто стена больших и верных людей. И яркий свет «дали. Свет, где нам было очень тепло, где и нам отвалили по целой порции жизни, горячей жизни, наполнив ею до краев дымящиеся тарелки.