В том, что с томанью связанно много воспоминаний у главного героя
<span>В начале времен мир пребывал во тьме. Но Всевышний явил Золотое Яйцо, в котором был заключен Род - Родитель всего сущего.
</span>
Жил да был один мужик,
И ленивый был как пень!
Не был старый как старик,
Его охватывала лень!
Дома было как на свалке,
Мусор, грязно всё кругом.
Там железки, палки, тряпки,
И зачем ему здесь дом?
На него и в суд подали,
Поскорее чтоб убрался.
Пылесосы продавали,
То, что уберётся клялся!
Так и помер тот мужик,
Мусор так и не убрал!
Мусор новый там возник,
<span>Как он в доме проживал?
</span>
<span>история круто распорядилась со славянскими народами, лишив их собственной мифологии эпохи первотворения. Не было у них своего Гомера, поведавшего миру о жизни древних греков, их богов и героев. Не сохранились, как у скандинавов, саги и «Эдды», живописующие легендарное прошлое. Не осталось гимнов, молитв, надписей на гробницах, приоткрывших потомкам древних египтян стремления и чаяния их праотцов.
Половодьем нахлынувшее на жизнь славян-язычников христианство сметало на своем пути все приметы прошлого. Выкорчевывало не только материальные атрибуты былых верований, но и стремилось смыть в сознании новообращенных привычные воззрения на божеств и кумиров, обряды и обычаи.
А ведь менее чем за десятилетие до принятия христианства великий князь киевский Владимир, будучи ярым язычником, поставил на холме близ своего теремного дворца пантеон стародавним идолам. Среди них выделялся бог Перун — срубленный из дерева, с серебряной головой и золотыми усами, с палицей-молнией в руках. А рядом с ним, как писал в «Повести временных лет» летописец Нестор, стояли идолы других богов —- Хорса, Дажьбога, Стрибога, Симаргла и Макоши.
Но, приняв крещение в 988 г. и вернувшись в Киев с женой-христианкой, византийской царевной Анной, и константинопольскими священниками, князь Владимир прежде всего поспешил расправиться с прежними своими языческими кумирами. Одни из них были изрублены, другие сожжены.
Лишь уничтожив «идолища проклятые», совершил Владимир обряд крещения над жителями Киева, своими соплеменниками. А на месте бывшего капища Перунова соорудил церковь святого Василия — это имя князь получил при крещении.</span><span>Бытие древних славян было тесно связано с природой. Порой беспомощные перед нею, они поклонялись ей, молились о приюте, урожае и удачной охоте, о самой жизни. Они как бы одушевляли дерево и реку, солнце и ветер, птицу и молнию. Они примечали закономерности природных явлений и приписывали их доброй или злой воле таинственных сил.
Окружающий мир редко был добр к человеку. Немало опасностей таилось в каждой минуте существования наших предков. Как можно было защититься от молнии, от разлива реки, смывшей посевы, от медведя, задравшего кормильца-охотника? Быть может, человек сам провинился перед какими-то верховными существами, которые так жестоко карают его? Выходит, лучше быть с ними в дружбе, ублажать и почитать их.
Не случайно известные ученые утверждали, что славянское язычество. — это обожествление стихий. Стремясь дать объяснения явлениям природы или жизни своего рода, племени, предки породили множество мифических существ, божеств, похожих своими стремлениями и поступками на самих людей. Их дела не противоречат здравому смыслу, среди них тоже происходит борьба добра и зла, света и тьмы. И к тому же они не недоступные небожители, а находятся здесь же, рядом.
Замечательный собиратель русских народных сказок А. Афанасьев утверждает, что народная фантазия создавала мифические образы не иначе как на основании сходства и аналогии их с действительными явлениями жизни человека. У многих «верховных» божеств были собственные имена: Перун, Дажьбог, Белес, Мокошь, Стрибог. Другие, рангом пониже, составляли огромную армию домовых, леших, берегинь, русалок, фантастических зверей и птиц. И все они, как и сама природа, могли быть настроены то дружелюбно, то враждебно к человеку.</span>
