<span>как то раз поросёнку захотелось зазговаривать как человек но у него не как не получалось. И в тёмную тёмную ночь при полной луне падала звезда. он не знал что делать когда падают звёзды но он решил загадать своё необычное жилание. И на утро он внезапно начал разговаривать как человек. Поросёнок так обрадовался что его хозяева повезли на конкурс чудесных зверей. А эта свинья была ещо необыкновенная. она приносила всем удачу. кто погладит её по спинке и загадает своё желание то оно непременно сбудится. с тех пор свинья занимала первые места и приносила всем удачу!</span>
Скорее всего можно. Ведь она так ждала этот корабль, она верила словам Эгля (волшебника) . Писатель хотел передать чувства Асоль.
Писатель убеждает читателей не ждать чуда, а делать чудо!
Финал произведения феерический,с самого начала история повести завораживает ожиданием чуда и оно случается,всё как предсказывал мудрый Эгль.С первой главы, его волшебное пророчество не даёт покоя,хочется узнать,что будет дальше.Красочное описание интересных событий,сплетение судеб,глубокий смысл,смена событий-всё это феерия исполнения мечты,свершения чуда.
Идея произведения "Алые паруса" -это научить людей верить в мечту,научить мечтать и верить в чудеса.Грин учит людей тому,что жизнь без заветной мечты пуста,а чтобы мечты исполнялись,необходимо верить и стремиться к заветному,тогда всё сбудется.Феерия "Алые паруса"-это красивый пример мечты,когда вера и надежда помогают ей сбыться.
Удачи!)
<span>Фильм смотрится на одном дыхании. Красиво прорисовали образ малолеток-бродяжек, до мелочей. Панин просто сталь. Интересный ход, у Панина имя Антон :). Это в режиме Макаренко который колонистов воспитывал. Правда в отличии от 1500 тысяч колонистов Макаренко (которых отследило НКВД в течении 25 лет, и которые из преступников превратились в незаурядных людей), героев фильма расчетливо умертвили. Психологическая динамика фильма радует. Самая большая сложность конечно невидимая зрителю. Не было детей - диверсантов (обученных государством). На сайте ФСБ об этом ясно говориться. Но стихийные детские диверсионные группы были. И сыны полка тоже были. Не удержался режиссер, на волне "почернить СССР". </span>
<span>или</span>
<span><span>Конечно, «Сволочи» – лучшее из всего, что снял Атанесян (по крайней мере в полном метре). Конечно, благодаря талантливому и драматически сильному сценарию Кунина Атанесяну удалось показать, что настоящие СВОЛОЧИ – не малолетние уголовники, в основном поневоле, из-за бедствий военного лихолетья, опустившиеся на криминальное дно, а взрослые, создавшие из детей школу подрывников-смертников (в этом смысле одна из лучших сцен – та, где высокий военный чин вермахта, «голос истины» фильма, глядя на трупы расстрелянных в воздухе юных десантников, в ужасе восклицает: «Господи, да это же дети!»). Недаром лишь вначале взрослые наставники именуют своих подопечных сволочами, «не боящимися ни бога, ни черта, ни даже советской власти»: потом они будут ласково звать их засранцами и подкармливать яблоками из спецзапаса. И, конечно, тот факт, что десантную группу забрасывают в Трансильванию (это не шутка!), где в очередной раз окопалось зло, теперь в нацистском обличье, – в высшей степени отраден. Тем не менее у режиссера Атанесяна есть одна серьезная проблема общего порядка: он не умеет снимать кино. Говоря конкретнее, ему не удается связать «движущиеся картинки» в одно целое, в единое действие. Из-за тотального неумения выстраивать и выдерживать заданный ритм и темп Атанесян переходит от кадра к кадру чисто механически: между сценой А и сценой Б нет никакой внутренней связи. В «Сволочах» эта механистичность как будто бы скрадывается затемнениями между кадрами, однако на самом деле проблема лишь усугубляется: не связанные друг с другом, эпизоды становятся декоративными метками. Юные парашютисты неподвижно повисают в сумрачном трансильванском небе на невидимых кукольных веревочках, а воспоминания двух состарившихся главных героев, вместо того чтобы ожить яркими визуальными вспышками-флэшбэками, даются закадровыми голосами с намеренно (и совершенно напрасно) усиленным студийным эхом. Атанесян прямо и бесхитростно снимает то, что видит, а не то, что конструирует, забывая об основополагающем для кинематографа хичкоковском постулате: кино – это не кусок жизни, а кусок торта.</span></span>
«Современнике» — появилась его повесть «Детство», в которой он изобразил сложный процесс формирования духовного мира ребенка.
Николенька Иртеньев — мальчик из дворянской семьи, он живет и воспитывается по установленным правилам, дружит с детьми из таких же семей. Он любит своих родителей и гордится ими. Но детские годы Николеньки были беспокойными. Он испытал немало разочарований в окружающих его людях, в том числе и в самых близких для него.
В детстве Николенька особенно стремился к добру, истине, любви и красоте. И источником всего самого прекрасного в эти годы для него была мать. С какой любовью он вспоминает звуки ее голоса, которые были «так сладки и приветливы», нежные прикосновения ее рук, «грустную, очаровательную улыбку». Любовь Николеньки к матери и любовь к Богу «как-то странно сливались в одно чувство», и от этого на душе у него становилось «легко, светло и отрадно», и он начинал мечтать о том, «чтобы дал Бог счастия всем, чтобы все были довольны...».
Большую роль в духовном развитии мальчика сыграла простая русская женщина — Наталья Саввишна. «Вся жизнь ее была чистая, бескорыстная любовь и самоотвержение», она привила Николеньке представление о том, что доброта — одно из главных качеств в жизни человека.
Николенька остро чувствует фальшь и обман, казнит себя за то, что и в себе замечает эти качества. Однажды он написал стихи ко дню рождения бабушки, в которых была строка, говорящая, что он любит бабушку, как родную мать. Мать его к тому времени уже умерла, и Николенька рассуждает так: если эта строка искренняя — значит, он перестал любить свою мать; а если он любит свою мать по-прежнему — значит, он допустил фальшь по отношению к бабушке. Мальчик очень терзается этим.
Большое место в повести занимает описание чувства любви к людям, и эта способность ребенка любить других восхищает Толстого. Но автор в то же время показывает, как мир больших, мир взрослых людей разрушает это чувство. Николенька был привязан к мальчику Сереже Ивину, но не решался сказать ему о своей привязанности, не смел взять его за руку, сказать, как рад его видеть, «не смел даже называть его Сережа, а непременно Сергей», потому что «каждое выражение чувствительности доказывало ребячество и то, что тот, кто позволял себе его, был еще мальчишка». Повзрослев, герой не раз сожалел о том, что в детстве, «не пройдя еще через те горькие испытания, которые доводят взрослых до осторожности и холодности в отношениях», он лишал себя «чистых наслаждений нежной детской привязанности по одному только странному желанию подражать большим».
Отношение Николеньки к Илиньке Грапу раскрывает еще одну черту в его характере, тоже отражающую дурное влияние на него мира «больших». Илинька Грап был из небогатой семьи, он стал предметом насмешек и издевательств со стороны мальчиков круга Николеньки Иртеньева, и Николенька тоже участвовал в этом. Но тут же, как всегда, испытывал чувство стыда и раскаяния. Николенька Иртеньев часто глубоко раскаивается в своих плохих поступках и остро переживает свои неудачи. Это характеризует его как думающего, способного анализировать свое поведение и начинающего взрослеть человека.
Повесть Л. Н. Толстого «Детство» нравится нам потому, что в ней мы наблюдаем за взрослением мальчика, вместе с ним анализируем поступки свои и окружающих, учимся побеждать неправду и не бояться принимать настоящую жизнь такой, какая она есть. «Никто с такой наглядностью и проникновенностью не изобразил сложного процесса формирования духовного мира у ребенка, как это сделал Толстой, — отмечал Б. Бурсов в статье, посвященной автобиографической трилогии Л. Н. Толстого, — в этом бессмертие и художественное величие его повести».