Это когда люди что-то очень долго ищут,не могут найти
И поэтому говорят"с ног сбились"
Автор так назвал Так повесть потому что если б он назвал повесть по содержанию,его бы просто не опубликовали
Тихий и ясный вечер, представленный нам в начале стихотворения, постепенно из нейтрального становится очень красочным и ярким, при этом он наполняется различными звуками. Фету свойственно собирать все компоненты природных проявлений. И по его стихотворениям вполне можно писать запоминающиеся надолго картины.<span>Краски летнего вечера нашли отражение в стихотворении Фета «Летний вечер тих и ясен...» (1847). Природная музыка, которыми наполнены строки данного произведения, постепенно наполняют этой симфонией чувств и красок любого читателя. Ясный, тихий вечер зари прикрывает нам завесу своеобразной тайны о том, как дремлют ивы. В природную картину, создаваемую лирическим героем, входят и краски заходящего солнца. Оно отдает свои лучшие цветовые оттенки для разукрашивания небесного пространства. Поэтому «запад неба бледно-красен». Последние лучики солнца заставляют также блестеть извивы реки.
Размер-</span><span>четырехстопный хорей. Рифма- перекрестная.</span>
<span>Не занимает высочайшее положение только отрок, но его можно по справедливости именовать выдающимся храбрецом</span>
Монолог Чацкого "А судьи кто?.." из комедии "Горе от ума" (действие II явление 5) А судьи кто? – За древностию лет К свободной жизни их вражда непримирима, Сужденья черпают из забыты́х газет Времен Очаковских и покоренья Крыма; Всегда готовые к журьбе, Поют всё песнь одну и ту же, Не замечая об себе: Что старее, то хуже. Где, укажите нам, отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты? Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, Великолепные соорудя палаты, Где разливаются в пирах и мотовстве И где не воскресят клиенты‑иностранцы Прошедшего житья подлейшие черты. Да и кому в Москве не зажимали рты Обеды, ужины и танцы? Не тот ли вы, к кому меня еще с пелён, Для замыслов каких‑то непонятных, Дитёй возили на поклон? Тот Нестор негодяев знатных, Толпою окруженный слуг; Усердствуя, они в часы вина и драки И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг На них он выменил борзые три собаки!!! Или вон тот еще, который для затей На крепостной балет согнал на многих фурах От матерей, отцов отторженных детей?! Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах, Заставил всю Москву дивиться их красе! Но должников не согласил к отсрочке: Амуры и Зефиры все Распроданы поодиночке!!! Вот те, которые дожи́ли до седин! Вот уважать кого должны мы на безлюдьи! Вот наши строгие ценители и судьи! Теперь пускай из нас один, Из молодых людей, найдется – враг исканий, Не требуя ни мест, ни повышенья в чин, В науки он вперит ум, алчущий познаний; Или в душе его сам бог возбудит жар К искусствам творческим, высоким и прекрасным, – Они тотчас: разбой! пожар! И прослывет у них мечтателем! опасным!! – Мундир! один мундир! он в прежнем их быту Когда‑то укрывал, расшитый и красивый, Их слабодушие, рассудка нищету; И нам за ними в путь счастливый! И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть! Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?! Теперь уж в это мне ребячество не впасть; Но кто б тогда за всеми не повлекся? Когда из гвардии, иные от двора Сюда на время приезжали, – Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали!