В основе «Песни о Роланде» лежат подлинные, но художественно переосмысленные исторические события, относящиеся к VIII веку. Летописец Карла Великого Эйнхард сообщает, что в 778 году король франков предпринял первый поход для освобождения Испании от арабов (мавров). Захватив несколько городов, Карл дошел до Сарагосы, но здесь встретил сильное сопротивление и был вынужден повернуть обратно. Во время отступления арьергард французского войска попал в засаду в Ронсевальском ущелье в Пиренеях, где был атакован басками и уничтожен. В этом бою погиб один из прославленных пэров Франции — граф Бретани Хруотланд, оставшийся в легендах как Роланд.
Долгое время летописцы умалчивали об этом печальном событии, но в народной памяти оно сохранилось и существовало в «песенной истории», которая и была позднее записана.
«Песнь о Роланде» — самая знаменитая поэма героического народного эпоса средневековой Франции. Эти поэмы называют еще «песнями о деяниях» или «песнями о подвигах».
Неизвестный автор предлагает читателям заглянуть в прошлое, пройти вместе с Роландом и его арьергардом в ущелье, испытать горечь поражения и увидеть по-настоящему храбрых людей.
В образе Роланда французский народ воплотил свои представления о воине-герое.
Настоящий рыцарь — это смелый, отважный воин-патриот, который всегда держит свое слово. Это верный вассал короля, который не предаст его ни при каких обстоятельствах. Это борец с врагами христианской веры, защитник обездоленных, который до смерти выполняет свой долг. Умирая, Роланд думает только о выполненном долге и вспоминает товарищей по оружию. Роланд — идеальный рыцарь, патриот, правдолюбец. Именно эти качества и являются главными критериями рыцарского долга. Смел и отважен Роланд в битвах с врагом, но «быть смелым мало — быть разумным должно». Только тогда можно одержать победу, сохранить честь отчизны, — а это и есть основная задача рыцаря. Герой понимает, что переоценил свои силы, приняв неравный бой. И все же он мужественно сражается до самого конца. Безжалостно разит он неприятеля, хоть сам едва жив, и от боли у него темно в глазах. Бесстрашный рыцарь стойко принимает смерть, и даже умирая, думает лишь о своей стране, о выполненном долге и товарищах по оружию.
Древнее французское сказание открывает перед нами страницу рыцарской жизни и показывает, кто такие настоящие рыцари и что для них значит долг. Долг рыцаря — смело сражаться до последней минуты за своего короля, за свою отчизну. Сражаться, сохраняя твердость духа и верность своей стране, но в то же время не теряя рассудка, умея принимать правильные решения.
Если бы я был рыцарем, то я бы надел на себя блестящую броню, взял коня с мечом и пошёл бы спасать принцесс. Принцесса бы сидела в башне, её защищает дракон, а я бы не убил дракона, а приручил.
<span>1. В чем особенности композиции этого стихотворения? </span>
13 апреля 1841 года, перед последним возвращением Лермонтова на Кавказ, В. Ф. Одоевский подарит ему записную книжку “с тем, чтобы он возвратил её <…> всю исписанную”1. Лермонтов испишет “старую и любимую книгу” князя стихами, без которых русскую поэзию теперь представить невозможно. «Утёс» , «Листок» , «Выхожу один я на дорогу…» , «Пророк» , «Нет, не тебя так пылко я люблю…» . Среди них особняком стоит стихотворение, которое Дмитрий Мережковский назовёт “видением <…> ужасающей ясности”, а осудивший Лермонтова Владимир Соловьёв тем не менее скажет: “Одного этого стихотворения, конечно, достаточно, чтобы признать за Лермонтовым врождённый, через голову многих поколений переданный ему гений”.
Стихотворение это — «Сон» .
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая ещё дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.
Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом;
И солнце жгло их жёлтые вершины
И жгло меня — но спал я мёртвым сном.
“С свинцом в груди” — реминисценция из стихотворения «Смерть Поэта» . Она невольно сближает судьбы двух русских гениев, которых — и небезосновательно — потомки будут считать антиподами. Если «Смерть Поэта» утверждает трагический для Пушкина финал как роковую неизбежность (“Судьбы свершился приговор”), то «Сон» является последним пророчеством Лермонтова, неминуемо ведущим к зловещему воплощению. “…Поэт был действительно глубоко ранен пулею в грудь, действительно лежал на песке с открытою раной, и действительно уступы скал теснилися кругом”, — перечисляет В. Соловьёв4. Добавим ещё одно “действительно”. Обстоятельства гибели героя «Сна» (читай: Лермонтова) заставляют отбросить мысль о том, что смерть настигает его во время боя с горцами: даже смертельно раненный, он не был бы оставлен на поле сражения. Другое дело — дуэль. Тогда становится очевидной и аллюзия на последний пушкинский поединок: “Пал, оклеветанный молвой, // С свинцом в груди… ” — “С свинцом в груди лежал недвижим я… ” К слову, характеристика Дантеса (“Пустое сердце бьётся ровно, // В руке не дрогнул пистолет”) и его поступка (“Не мог понять в сей миг кровавый, // На что он руку поднимал!.. ”) без искажения проецируется на поведение убийцы Лермонтова. “Мартынов быстрыми шагами подошёл к барьеру и выстрелил”, — сухо сообщает князь Васильчиков.
Но о своей предполагаемой гибели Лермонтов говорит достовернее, чем о реальной смерти своего кумира. “С свинцом в груди” в отношении Пушкина — поэтическая условность, ибо “пуля, пройдя со стороны правого бедра, поразила его в нижнюю часть живота”6. Наивно полагать, что человек, с шестнадцати лет “предузнавший” свой жребий, не знает обстоятельств смерти боготворимого им поэта. Знает. Однако слово “живот” нарушило бы интонационный строй стихотворения, лексически не совпадая с торжественным звучанием слов “невольник чести”, “пал, оклеветанный”, “жажда мести”. В отношении же своего удела Лермонтов, как всегда, предельно (хочется написать — документально) точен: “С свинцом в груди”. “Лермонтов упал, как будто его скосило на месте <…> пуля пробила сердце и лёгкие”, — свидетельствует князь Васильчиков7. “На кровати, в красной шёлковой рубашке лежал бледный, истёкший кровью Лермонтов. На груди видна была рана от прострела пулею кухенрейтерского пистолета. Грудь была прострелена на вылет, и лужа крови на простыне”, — такую картину увидит спустя несколько часов после дуэли Л. И. Тарасенко Отрешков.
“Кровавый отсвет” падает на стихи Лермонтова с юношеских лет. Как истинный поэт, он много писал о своей смерти. Она всегда представлялась ему насильственной. “Бледный, истёкший кровью” силуэт, увиденный Л. И. ТарасенкоОтрешковым, просвечивает сквозь лермонтовские стихи задолго до рокового выстрела. Парадокс лермонтовского «Сна» — в осязаемой точности воспроизведения мельчайших подробностей вспоминаемого будущего.
в этом тексте если приглядется ответы на все вопросы
