Появление в 1836 году комедии «Ревизор» стало знаменательным событием в общественной жизни 19 века. Автор не только критиковал и высмеивал пороки царской России, но и призывал зрителей и читателей заглянуть в свою душу, задуматься об общечеловеческих ценностях.
Свою комедию Гоголь назвал пьесой, «задирающей общественные злоупотребления». Эпиграф «На зеркало неча пенять, коли рожа крива», на мой взгляд, подчёркивает проблематику пьесы, обобщающий обличительный смысл «Ревизора». «Здесь досталось всем, а больше всех мне», - сказал однажды сам Николай I.
Говоря о новаторстве комедии, важно отметить, что характер Хлестакова был новым в литературе. Да, конечно, и до Н.В.Гоголя в комедиях осмеивались плуты и мошенники, лгуны и хвастуны, но характеристика таких персонажей обычно исчерпывалась какой–либо одной чертой. А Хлестаков становится героем более сложным, это обобщённый образ, включающий в себя многие пороки.
Герои Гоголя типичны, их можно встретить во все времена и эпохи. И в наши дни, спустя более полутора веков после написания пьесы, можно встретить городничих, ляпкиных – тяпкиных, земляник, хлоповых. Гоголь не наделяет своих героев какими-то исключительными чертами добродетельности или порочности, как это делалось раньше. Его герои реалистичны, и поэтому их нельзя разделить на «плохих» и «хороших». Каждый из них «болен» какой-либо социальной хворью…
В пьесе нет ни одного положительного героя. «Зачем не выставлено сюда хотя бы одного возвышенного, благородного человека, на котором бы отдохнула дума? Затем, что бледен и ничтожен был бы здесь добрый человек» - говорил сам Гоголь.
Важно заметить и то, что речь одного и того же героя меняется в зависимости от обстоятельств, что создаёт комичность всей ситуации в целом. Городничий очень груб с подчинёнными, называя их архиплутами, самоварниками, аршинниками, надувалами. Но его лексика совсем иная в разговоре с Хлестаковым, которому он говорит: «позвольте мне предложить», «желаю здравствовать», «не делайте несчастным».
Таким образом, можно говорить о том, что появление ревизора имело огромное значение для русской литературы девятнадцатого века. Гоголь отказался от многих классических норм в создании своей комедии и внёс много новых принципов, характеризующих персонажей с новой стороны.
Почти 170 лет находится «Слово о полку Игореве» в поле зрения издателей, исследователей, переводчиков, поэтов, художников и просто читателей. Оно породило огромную исследовательскую литературу, вошло в русскую поэзию, в русскую художественную литературу, в русскую музыку, отразилось в живописи, во всех исследованиях древней русской культуры. Оно само стало явлением культуры не только древней, но и новой.<span>В конце XIX в. сомнения в подлинности «Слова о полку Игореве» были заявлены французским славистом Луи Леже.1 В последнее десятилетие небольшая группа скептиков возглавляется во Франции А. Мазоном. Скептики выступили с рядом работ и высказываний, объявляющих «Слово» шовинистической подделкой конца XVIII в. Эта группа скептиков не встречает поддержки у подавляющего большинства славистов мира.</span>Не углубляясь в психологические и идеологические объяснения появления этой группы скептиков, мы должны, однако, трезво оценить все ее доводы и, с другой стороны, рассмотреть основные аргументы в пользу подлинности «Слова», которые могут быть извлечены из многочисленных работ по «Слову», вышедших больше чем за полтора столетия, прошедших со времени его открытия.<span>Цель данной статьи — показать, как подлинность «Слова» получала все новые и новые подтверждения в ходе его постепенного изучения, как среди новых открытий литературоведов, искусствоведов, археологов, языковедов и историков культуры древней Руси все увеличивалось число фактов, подтверждающих уверенность в подлинности «Слова», объяснявших отдельные его стороны и места, ранее казавшиеся неясными или «одинокими».</span>
в городе тверь был герасим в повести муму