В название баллады "Вересковый мёд" Стивенсон заложил глубокий смысл. Мед, сваренный из вереска. Его могли варить только малютки-медовары, которые отдают предпочтение смерти, но не выдают святую тайну приготовления меда жестокому королю-завоевателю.
Центральное место картины, несмотря на обилие разнообразных деталей, занимает ваза с изображением гуляющих по дикой природе зверей. По-видимому, она сделана из фарфора, хотя может быть, что и из металла, так как ее окрас имеет темно-зеленый оттенок. В вазу художник поместил несколько цветов, среди которых красными бутонами выделяются пионы. Три из них опущены вниз, словно наступили дни увядания их красоты. Восхитительно выглядят и два синих ириса, раскинувших по сторонам свои лепестки.
Остальные цветки преимущественно желтых оттенков стоят либо парами, либо в одиночестве. Композицию разбавляют зеленые листья и кое-где торчащие вверх колосья пшеницы или некоей травы.
Справа от вазы стоит наполовину полный (или пустой) стеклянный стакан. В него свои лепестки опускает один из пионов, как будто желая испить питательной влаги. Если продолжить вести глазами дальше, то взгляд натыкается на скопление фруктов. Главное место среди них занимает большая тыква, часть которой «прячется» за букетом цветов. Сверху на нее художник поместил гроздь винограда. Но пять ягод словно отвалились и теперь свисают с края стола, закрывая собой часть спелых груш. В нижнем углу картины расположен надрезанный апельсин, за которым «скромно» прячется красное яблоко. Верхнюю часть изображения занимает графин с водой, местами плохо различимый на коричневом фоне.
В левой части картины находятся спелые персики, аккуратно уложенные на лиственную подстилку в плетеную коробку. Рядом с ней художник поместил разрезанный фрукт, как будто желая продемонстрировать, что он действительно спелый и готов к употреблению. Позади них виднеется большая корзинка, доверху заполненная гроздьями винограда.
Цвета художник избрал преимущественно насыщенные, по-настоящему летние. Лишь задний фон темный, но в то же время, он выполняет свою главную функцию: позволяет действительно насладиться красотой природных плодов.
Я мяч. Мной все играют. Иногда мне очень обидно и больно на душе но мне всё равно приходится скакать нарадость детям и взрослым. Некоторое время я весёлый например когда играют в спокойную игру но это бывает редко.
Державин - поэт классицизма. Но он внес в классицизм "сердечную простоту", поэтому его оды, его лирические стихи как бы шагнули из условностей классицизма в живую жизнь. В творчестве поэта отразилось много конкретных черт русской жизни, русского быта, живых русских раздумий того времени. В них появилось немало злободневного.
Главным объектом поэтики Державина является человек как неповторимая индивидуальность во всём богатстве личных вкусов и пристрастий. Многие его оды имеют философский характер, в них обсуждается место и предназначение человека на земле, проблемы жизни и смерти:
Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь — я раб — я червь — я бог!
Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? — безвестен:
А сам собой я быть не мог.
<span> Ода «Бог» , (1784) </span>
Цитаты бабушки «...Тут... дела‑кружева, а плела их слепая баба, где уж нам узор разобрать!..» (бабушка) «...Правил у нас много, а правды нет...» (бабушка) «...А хороший указчик дороже десяти работников...» (бабушка) «...в дела взрослых не путайся! Взрослые – люди порченые; они богом испытаны, а ты еще нет, и – живи детским разумом. Жди, когда господь твоего сердца коснется, дело твое тебе укажет, на тропу твою приведет, – понял? А кто в чем виноват – это дело не твое. Господу судить и наказывать. Ему, а – не нам!..» (бабушка) "...злоба – что лед, до тепла живет!.." (бабушка) Цитаты деда «...Донос – не оправданье! Доносчику первый кнут...» (дед) «...Хитер ты али простодушен, а? <...> ...будь хитер, это лучше, а простодушность – та же глупость, понял? Баран простодушен. Запомни!..» (дед) «...Человечью ласку на базаре не купишь...» (дед) «...Скорлупы у нас много; взглянешь – человек, а узнаешь, – скорлупа одна, ядра‑то нет, съедено. Надо бы нас учить, ум точить, а точила тоже нет настоящего...» (дед) «...Есть силачи, да не в силе дело – в ловкости; силы сколько ни имей, а лошадь всё сильней...» (дед)