Родион Романович Раскольников. Господа присяжные заседатели, благодарю за предоставленную мне возможность сказать последнее слово.
Меня обвиняют в убийстве старухи-процентщицы и её сводной сестры Лизаветы Ивановны. Не стану отрицать того ,что очевидно ,а, впрочем ,я и сам признался в преступлении. Одна смерть за сто жизней взамен -да ведь тут арифметика.
Я хотел себя проверить, кто я: «тварь дрожащая» или право имею.
Я хотел Наполеоном стать. Я однажды подумал, если бы у Наполеона не было Тулона, Египта, а была бы перед ним старушонка, никому не нужная, задумался ли бы он, преступить или нет. И пришёл к такому выводу, что он бы ни на минуту не задумался. Я хотел Наполеоном стать. Но это всё вздор. Я хотел выйти из создавшегося положения, выйти разом. Я хотел всё изменить. Я не хотел дожидаться всеобщего счастья (как это делают социалисты). Жизнь мне дана один раз, и я должен успеть сделать. Нет! Это всё не то. Я хотел иметь власть над всем человеческим муравейником. Но всё это вздор, почти одна болтовня.
Я самолюбив, завистлив, зол, мерзок, мстителен, ну… и, пожалуй, ещё наклонен к сумасшествию. (Уж пусть всё зараз!) Я тогда, как паук, к себе в угол забился. Вы ведь знаете, в какой конуре я живу. А знаете ли вы, что низкие потолки и тесные стены душу и ум теснят. И я теперь знаю, что кто крепок и силен умом и духом ,тот над людьми и властелин! Кто много посмеет, тот и прав.
Я…я захотел осмелиться и убил…я только осмелиться захотел. Мне надо было узнать, вошь ли я ,как все, или человек. Тварь ли я дрожащая или право имею.
Разве я старушонку убил? Я себя убил, а не старушонку! Тут так-таки разом и ухлопал себя, навеки! А старушонку эту чёрт убил, а не я. Вот и вся причина
Незнаю что сказать ммм... даа..
В Повести М. Горького " Детство" одним из самых ярких героев является дед Алёши Пешкова. Изначально дед показан жестоким тираном, не имеющим чувства жалости, но это опровергается, когда на следующий день после порки он пришёл жалеть маленького Алёшу, ведь он чувствовал и жалость, и сожаление о содеянном. Дед хотел во всём порядка и не видел иных путей воздействия на домочатцев кроме грубой силы. Лично мне его очень жалко, потому что он злился , психовал из-за ощущения своего бессилия: его сыновья выросли ленивыми, алчными, агрессивными и подлыми, а дочь своевольной , и сделать он с ними уже ничего не мог. Внуков он хотел воспитать лучше чем детей, но не знал как с ними обращаться, как договариваться, и сильно расстраиваясь из-за их дурных качеств, он их лупил. Применение силы в этой семье поддерживало систему, которая являлась смыслом всей жизни деда. Он не находил ни в ком из живущих с ним таких же стремлений и желаний, от чего становился ещё злее.
Если разбираться, то злоба дед исходит от его несчастья :ведь достойных сыновей не воспитал, дочка его почти не уважала, а жена терпела и морально была куда сильней его. Возможно, это и сломало в нём всё доброе.
Но его тиранию нельзя оправдать ничем, ведь всё что он имеет, он сотворил сам.
По происхождению своему новгородское вече было городским собранием, совершенно однородным со сходами других старших городов Руси. Можно было бы предполагать, что больший политический простор позволял новгородскому вечу сложиться в более выработанные формы. Однако в рассказах древней новгородской летописи вече благодаря этому простору является только более шумным и произвольным, чем где-либо. В устройстве его до конца вольности города оставались важные пробелы. Вече созывали иногда князь, чаще который-нибудь из главных городских сановников, посадникили тысяцкий. Впрочем, иногда, особенно во время борьбы партий, вече созывали и частные лица. Оно не было постоянно действующим учреждением, созывалось и проходило, только когда являлась в нем надобность. Никогда не было установлено постоянного срока для его созыва. Вече собиралось по звону вечевого колокола. Звук этого колокола новгородское ухо хорошо отличало от звона церковных колоколов.