Ну он их поддерживал ("К Чаадаеву"). Только, как он сам говорил, случайность помешала ему быть на Сенатской.
<span>Рассмотреть хотя бы то, как он обращался с женщинами, его
любившими. Бэла интересовала его только по причине отличия ее от тех, с
кем он привык общаться в свете. Вере, единственной из всех любившей его
со всеми его недостатками (в то время как княжна Мери любила, вероятно,
ту маску трагического героя, которую надевал для нее Печорин) и
понимавшей свою любовь (в отличие от Бэлы – "дикарки", способной лишь
осознать факт привязанности к Печорину), он не уделял поначалу должного
внимания. К княжне Мери он вообще не испытывает никакого интереса, кроме
азарта игрока. Печорин также нарушает жизнь "мирных контрабандистов",
оставляет глубокую рану в душе доброго Максима Максимыча, его
непосредственное участие стало причиной гибели Грушницкого. Но все его
поступки можно оправдать, с точки зрения не гуманизма, но самого
Печорина.</span>
Любовь, она очень важна для человека, ведь человек должен быть к кому то привязан. Если человек любит по настоящему, то он не предаст, не соврёт, и не разлюбит никогда. Любовь раскрывает в себе качества преданности, добра, верности, но не как ни плохие качества. Главное не испортить отношения с любящим тебя человеком, ведь ещё одного, как он, тебе вряд ли удастся найти, особенно в наше время.
Отец М. В. Ломоносова хотел видеть в сыне надежного помощника и единомышленника и с малых лет привлекал мальчика к участию в морском промысле. С десяти лет он вместе с отцом ходил на промысел трески и палтуса к берегам Мурмана, Соловецким островам, Шпицбергену и Новой Земле. Скромная и суровая природа русского севера пробуждала в пытливой голове мальчика сотни вопросов, на которые он пока не находил ответа. Первыми его учителями стали дьячок Дмитровской церкви Сабельников и крестьянин И. Шубной. Всё свое свободное время юноша проводил с книгами, полученными в дар от сыновей соседа Х. Дудина. Всего несколько книг, «Арифметика» Магницкого и «Грамматика» М. Смотрицкого, очаровали мальчика и открыли ему мир науки. Тяга к знаниям юного помора часто сталкивалась с непониманием со стороны отца и враждебным отношением мачехи И. С. Корельской. Тем не менее к четырнадцати годам Михаил полностью овладел грамотой и мог свободно разъяснять старшим непонятные для них тексты. Впечатленный успехами своего ученика дьячок Сабельников не раз говорил Михаилу, что продолжить обучение он может только в больших городах: Москве, Киеве и Санкт-Петербурге.