Аксаков Сергей Тимофеевич
Аксаков Сергей Тимофеевич
Провел детские годы в селе Ново-Аксаково (Знаменском) Бугурусланского уезда Оренбургской...
Александр I Павлович
Александр I Павлович
Посещал Оренбург 11-15 (23-27) сентября 1824 года.
Александр II Николаевич
Александр II Николаевич
Цесаревич Александр Николаевич посещал Оренбург 12-15 (24-27) июня 1837 года.
Блюхер Василий Константинович
Блюхер Василий Константинович
В мае 1918 года освободил Оренбург от казаков А. И. Дутова. 1 июля 1918 года выступил из...
Боголюбов Дмитрий Иванович
Боголюбов Дмитрий Иванович
Родился 17 февраля 1869 года в селе Барабановке.
Ворошилов Климент Ефремович
Ворошилов Климент Ефремович
Посещал Чкалов (Оренбург) в октябре 1941 года, побывал в штабе Южно-Уральского военного округа,...
Высоцкий Владимир Семёнович
Высоцкий Владимир Семёнович
В 1941г. был эвакуирован с матерью в село Воронцовка, где жил до 1943 г. Именем поэта названа одна...
Гагарин Юрий Алексеевич
Гагарин Юрий Алексеевич
С 27 октября 1955 года по 25 октября 1957 года - курсант 1-го военно-авиационного училища летчиков...
Даль Владимир Иванович
Даль Владимир Иванович
С 1833 года около 7 лет жил в Оренбурге, служил чиновником по особым поручениям при...
Ефремов Андрей Яковлевич
Ефремов Андрей Яковлевич
В 1934 году окончил Оренбургскую военную школу летчиков.
Жуков Георгий Константинович
Жуков Георгий Константинович
В сентябре 1954 года руководил тактическими учениями войск на Тоцком полигоне, во время...
Жуковский Василий Андреевич
Жуковский Василий Андреевич
Сопровождал цесаревича Александра Николаевича при посещении им...
Карамзин Николай Михайлович
Карамзин Николай Михайлович
Родился в селе Михайловка (Преображенское) Бузулукского уезда Самарской губернии 1 (12)...
ПОДОРОЖНІЙ, КОЛИ ТИ ПРИЙДЕШ У СПА...
Оповідання написане від першої особи, події відбуваються під час другої світової війни. В назві твору Белль використовує перші рядки славнозвісної епітафії трьомстам спартанцям, які полягли, боронячись від навали персів.
<span>Санітарна машина, в якій знаходиться герой, під'їхала до великої брами. Він побачив світло. Машина зупинилися. Перше, що почув, був втомлений голос, який запитував, чи є у машині мерці. Шофер вилаявся на те, що скрізь стільки світла. Але той самий голос, котрий питав про мерців, зауважив, що немає ніякої потреби робити затемнення, коли все місто у вогні. Потім знов говорили коротко: про мерців, де їх скласти, та про живих, куди їх нести. Оскільки герой ще живий і усвідомлює це, його несуть разом з іншими пораненими до зали малювання. Спочатку він бачить довгий коридор, вірніше, його пофарбовані стіни зі старомодними гачками для одягу; потім двері з табличками, що вішають на класні кімнати: «6 А», «6 Б» тощо, тоді репродукції з картин між цими дверима. Картини славетні: кращі зразки мистецтва від античності до сучасності. Перед виходом на сходову площадку колона, а за нею мистецьки зроблений гіпсовий макет фризу Парфенона. На сходовій клітці зображення кумирів людства — від античних до Гітлера. Санітари несуть ноші швидко, тому герой не встигає усвідомити все, що він бачить, але здається йому те все напрочуд знайомим. Наприклад, ця таблиця, перевита камінним лавровим вінком з іменами полеглих у попередній війні, з великим золотим Залізним хрестом угорі. Втім, подумав він, можливо, все це тільки мариться йому, бо «усе в мене боліло — голова, руки, ноги, й серце калатало, мов несамовите». І знову бачить герой двері з табличками і гіпсові копії з погрудь Цезаря, Ціцерона, Марка Аврелія. «А коли ми зайшли за ріг, з'явилася й Гермесова колона, а далі, в глибині коридору,— коридор тут був пофарбований у рожевий колір, аж ген у глибині, над дверима зали для малювання, висіла величезна мармиза Зевса, але до неї було ще далеко. Праворуч у вікні я бачив заграву пожежі — все небо було червоне, й по ньому врочисто пливли чорні, густі хмари диму». Він помітив і впізнав чудовий краєвид Того, і змальовану на ньому на першому плані в'язку бананів, навіть напис на середньому банані, бо він сам колись такий надряпав. «Аж ось широко відчинилися двері зали малювання, я впав туди під Зевсовим зображенням і заплющив очі. Я не хотів більше нічого бачити... у залі малювання тхнуло йодом, калом, марлею й тютюном і стояв гомін».</span>
В «Капитанской дочке» поединок изображен сугубо иронически.
<span>Хотя Гринев дерется за честь дамы, а Швабрин и в самом деле заслуживает наказания, но дуэльная ситуация выглядит донельзя забавно: «Я тотчас отправился к Ивану Игнатьичу и застал его с иголкою в руках: по препоручению комендантши он нанизывал грибы для сушенья на зиму. “А, Петр Андреич! - сказал он, увидя меня. - Добро пожаловать! Как это вас Бог принес? по какому делу, смею спросить? ” Я в коротких словах объяснил ему, что я поссорился с Алексеем Иванычем, а его, Ивана Игнатьича, прошу быть моим секундантом. Иван Игнатьич выслушал меня со вниманием, вытараща на меня свой единственный глаз. И эта сцена «Переговоров с секундантом» , и все дальнейшее выглядит как пародия на дуэльный сюжет и на саму идею дуэли. Героическое отношение Гринева к поединку кажется смешным потому, что оно сталкивается с представлениями людей, выросших в другие времена, не воспринимающих дуэльную идею как необходимый атрибут дворянского жизненного стиля. </span>
<span>Иван Игнатьич подходит к дуэли с позиции здравого смысла. А с позиции бытового здравого смысла дуэль, не имеющая оттенка судебного поединка, а призванная только потрафить самолюбию дуэлянтов, несомненно, абсурдна. </span>
<span>Для старого офицера поединок ничем не отличается от парного боя во время войны. Только он бессмыслен и неправеден, ибо дерутся свои. </span>
<span>Рыцарские, хотя и смутные, представления Гринева отнюдь не совпадают со столичным гвардейским цинизмом Швабрина, для которого важно убить противника, что он однажды и сделал, а не соблюсти правила чести. Он хладнокровно предлагает обойтись без секундантов, хотя это и против правил. И не потому, что Швабрин какой-то особенный злодей, а потому, что дуэльный кодекс еще размыт и неопределен. </span>
<span>Поединок окончился бы купанием Швабрина в реке, куда загонял его побеждающий Гринев, если бы не внезапное появление Савельича. И вот здесь отсутствие секундантов позволило Швабрину нанести предательский удар. </span>
<span>Именно такой поворот дела и показывает некий оттенок отношения Пушкина к стихии «незаконных» , неканонических дуэлей, открывающих возможности для убийств, прикрытых дуэльной терминологией. </span>
<span>Возможности такие возникали часто. Особенно в армейском захолустье, среди изнывающих от скуки и безделья офицеров</span>