Владимиру Ленскому восемнадцать лет, это совсем ещё молодой человек, юноша, успевший побывать за границей и попасть под обаяние немецкой поэзии и философии, прежде всего Гёте и Шиллера. Он был восторженным романтиком, имел «Дух пылкий и довольно странный, / Всегда восторженную речь / И кудри чёрные до плеч». Его поэзию А. С. Пушкин сравнивает со «сном младенца», настолько она была чиста и невинна. В Онегине он нашёл человека, перед которым можно исповедываться, не боясь насмешек, — Онегин щадил его самолюбие, предоставляя времени самостоятельно разочаровать юношу в его смутных мечтаниях. Они стали друзьями «от делать нечего» — точнейшее наблюдение А. С. Пушкина, показывающего, что у души есть определённые потребности, и эти потребности направляются на человека, совсем необязательно достойного внимания, но лишь наиболее подходящего в ряду прочих. Фактически Ленский и Онегин были двумя диалектическими противоположностями одного характера, и это накладывало на их отношения дополнительный отпечаток. Это были два человека, любившие естественность, и на почве этого они уже неизбежно должны были сойтись в окружении людей-масок и глупцов. Автор недаром пишет: «Меж ними всё рождало споры // И к размышлению влекло…» В сельской глуши Ленский «везде был принят как жених», при этом пустые необразованные соседи считали согласно, что он — полурусский. Вероятно, потому, что писал непонятные стихи и говорил о том, что было им совершенно непонятно. То, что он приехал из Германии, было лишь внешним фактором. Но он романтически любил свою наречённую невесту — Ольгу Ларину («И детям прочили венцы // Друзья-соседи, их отцы»). Он был объят совершенно юношеским пылом, и замечание его старшего друга, нелестно сравнившего Ольгу с «глупой луной на глупом небосводе» его оскорбило. Он продолжал ездить к Лариным, писал ей в альбом стихи, играл с ней в шахматы таким образом, что «пешкою ладью» он «брал в рассеянье свою». Драма Онегина и Татьяны осталась вне его внимания, поэтому он не мог понять мотивов поведения Евгения на именинах, когда тот стал неожиданно ухаживать за Ольгой. Для Ленского было откровением, что Ольга благосклонно отнеслась к внезапному ухажёру, а переполненный романтическими представлениями о чести и достоинстве, он не нашёл ничего лучше, как вызвать друга на дуэль. Ложность его решения стала ему ясна уже при встрече с Ольгой накануне дуэли, когда оказалось, что его невеста и не думала его отвергать. «Решась кокетку ненавидеть…» — ненавидеть нельзя «решиться» настолько искусственно. Ленский был раздвоен между реальным миром и миром своих грёз и туманных представлений. Выбрать реальный мир, в котором Ольга искренне недоумевает по поводу его скорого отъезда накануне, у него не хватило сил, потому что насчёт Онегина он продолжал пребывать в нелепом заблуждении и ему даже не приходило в голову попробовать выяснить на словах, что тот хотел добиться. Романтика близкой смерти охватила его, он дал волю причудливым фантазиям об опасности растлителя-Онегина и совсем потерял чувство реальности. Он мыслит: «Буду ей спаситель. Не потерплю, чтоб развратитель Огнём и вздохов и похвал Младое сердце искушал…» Его смерть, как это ни печально,- никого не поразила. С бесполезными жертвами всегда так бывает. Он готов был убить друга из-за пустяка и этим оказался непригоден для жизни. Убей он Онегина — Ольга бы наверняка отшатнулась от него, поражённая его жестокостью, и Ленский испытал бы сильнейшее разочарование, которое закончилось бы или самоубийством, или превращением в копию самого Онегина. Но для романа одного Онегина было достаточно, поэтому погиб молодой Владимир Ленский.
Гринев до конца остался человеком чести. Он присутствовал на казни Пугачева, которому был обязан своим счастьем. Пугачев узнал его и кивнул головой с эшафота. Таков финал повести Пушкина.
Последняя встреча Пугачева и Гринева происходит за минуту до казни плененного бунтовщика. В это страшное мгновение Пугачев узнает того, кого полюбил за честность, храброе и доброе сердце, и кивает ему. "Через минуту его голова, мертвая и окровавленная, была показана народу". Пугачев у Пушкина похож на доброго молодца — храброго и сильного, немного наивного и хвастливого, доброго и благородного. А калмыцкая сказка, которой он пытался объяснить юноше свой жизненный выбор, показывает его не просто борцом-орлом, но и поэтической натурой.
Это к его высокой, благородной, доброй душе трижды (как в сказке! ) обращается помилованный им Гринев. И слова Петруши «Как тебя назвать не знаю, да и знать не хочу… Но бог видит, что жизнию моей рад бы я заплатить тебе за то, что ты для меня сделал» — признание высоких человеческих качеств пушкинского Пугачева. Не зря же, когда Петруша, искренне жалея, как заплутавшую добрую душу Пугачева, и не воспринимая его как врага, противника, страшного кровавого мстителя, обещает молиться за него, Пугачев воспринимает это серьезно. Видно, для него это не пустой звук. Не зря же за минуту до казни Пугачев высмотрит в толпе именно Гринева и кивнет ему головою.
