Капитан сливается со своими солдатами в одно целое, он не отделяет себя от других. На его батарее царит атмосфера семейственности: все солдаты, их командир - братья друг другу. Но семья - мирное начало, а идет война. Каждый стоит за всех, и все за одного. Подобная же ситуация будет на батарее Раевского во время Бородинского сражения, только свидетелем будет не Болконский, а Пьер в своей знаменитой белой шляпе. Чувствуется "скрытая теплота патриотизма".
До начала сражения Тушин рассуждает о смерти и единственный признается, что умереть страшно. Он честен и добр, отзывчив. Князь Андрей слышит все, и, очевидно, что ему, в душе философу, интересно знать, что думает представитель народа.
Но вот началось сражение. "Земля как будто ахнула от страшного удара". После разговора, услышанного князем Андреем, кажется, что это "оживление" земли происходит под влиянием Тушина, более того, сказано его словами, ведь он даже пушку называл по имени ("Матвеевна"), любя. Сразу же казавшиеся разрозненными люди сплачиваются, у всех есть одна общая цель - победить. У всех лица говорят: "Началось! Вот оно! Страшно и весело". Так думают и Тушин, и Болконский, так будет думать и Пьер в Бородинском сражении, человек невоенный, но приехавший поддержать армию, чувствующий, что случится что-то важное (русские будут драться за свою землю, за Родину).
<span>Тушин и Багратион в чем-то противопоставлены друг ДРУГУ - Особенно это заметно при появлении князя Багратиона на месте сражения тушинской роты: Тушин оживлен, "пищит" (подчеркивается его в какой-то степени ненужность: эти великаны, окружающие его, знают, что и как надо делать), старается "придать молодцеватость своей фигуре", а глаза полководца тусклы, безжизненны.</span>
<span>Ну он называет Россию нищей и что это повторяется из года в год. Смысл строк в том, что Россия живет прошлым и он очень расстроен этим фактом. Блок верит в силу русского народа, верит, что люди могут справиться. Россия живет простотой и автор восхищается этой простотой</span>
Жил-был гордый чайник. Он гордился и фарфором своим, и длинным носиком, и изящной ручкою — веем-веем, и об этом говорил. А вот что крышка у него разбита и склеена — об этом он не говорил, это ведь недостаток, а кто же любит говорить о своих недостатках, на то есть другие. Весь чайный сервиз — чашки, сливочник, сахарница охотнее говорили о хилости чайника, чем о его добротной ручке и великолепном носике. Чайнику это было известно.
"Знаю я их! — рассуждал он про себя. — Знаю и свой недостаток и признаю его, и в этом — мое смирение и скромность. Недостатки есть у всех нас, зато у каждого есть и свои преимущества. У чашек есть ручка, у сахарницы — крышка, а у меня и то и другое да и еще кое-что, чего у них никогда не будет, — носик. Благодаря ему я — король всего чайного стола. Сахарнице и сливочнице тоже выпало на долю услаждать вкус, но только я истинный дар, я главный, я услада всего жаждущего человечества: во мне кипящая безвкусная вода перерабатывается в китайский ароматный напиток".
Так рассуждал чайник в пору беспечальной юности. Но вот однажды стоит он на столе, чай разливает чья-то тонкая изящная рука. Неловка оказалась рука: чайник выскользнул из нее, упал — и носика как не бывало, ручки тоже, о крышке же и говорить нечего, о ней сказано уже достаточно. Чайник лежал без чувств на полу, из него бежал кипяток. Ему был нанесен тяжелый удар, и тяжелее всего было то, что смеялись-то не над неловкою рукой, а над ним самим.
"Этого мне никогда не забыть! — говорил чайник, рассказывая впоследствии свою биографию самому себе. — Меня прозвали калекою, сунули куда-то в угол, а на другой день подарили женщине, просившей немного сала. И вот попал я в бедную обстановку и пропадал без пользы, без всякой цели
— внутренней и внешней. Так стоял я и стоял, как вдруг для меня началась новая, лучшая жизнь… Да, бываешь одним, а становишься другим. Меня набили землею — для чайника это все равно что быть закопанным, — а в землю посадили цветочную луковицу. Кто посадил, кто подарил ее мне, не знаю, но дали мне ее взамен китайских листочков и кипятка, взамен отбитой ручки и носика. Луковица лежала в земле, лежала во мне, стала моим сердцем, моим живым сердцем, какого прежде во мне никогда не было. И во мне зародилась жизнь, закипели силы, забился пульс. Луковица пустила ростки, она готова была лопнуть от избытка мыслей и чувств. И они вылились в цветке.
Я любовался им, я держал его в своих объятиях, я забывал себя ради его красоты. Какое блаженство забывать себя ради других! А цветок даже не сказал мне спасибо, он и не думал обо мне, — им все восхищались, и если я был рад этому, то как же должен был радоваться он сам! Но вот однажды я услышал: "Такой цветок достоин лучшего горшка!" Меня разбили, было ужасно больно… Цветок пересадили в лучший горшок, а меня выбросили на двор, и теперь я валяюсь там, но воспоминаний моих у меня никто не отнимет!
Объяснение:
открыл глаза, увидел свет, и вот зашла ко мне в комнату мама, видимо хотя меня разбудить. Но я быстро встал оделся и пошел на улицу, почему то не увидел собаку, и пошел ее искать. искал долго, муторно, при этом все больше и больше я волновался. Вдруг услышал дикие собачьи крики, пошел на звук. Узнал что он исходил из колодца, заглянул в него, и тут почувствовал что ноги отрываются от земли...