По часовой стрелке от верхнего левого: «Битва за Москву» (Лежен); «Наполеон в горящей Москве» (Адам); «Мишель Ней в битве при Каунасе» (Раффе); «В 1812 году» (Прянишников)
Если произносить речь в защиту Андрия, то она могла бы быть такой:
Андрий, безусловно, виновен в том, что изменил своей отчизне, семье и товарищам. Он стал их врагом, перейдя в стан поляков. Однако Андрий вступил из запорожского войска в польское не из-за трусости, не из-за жажды личной наживы, а из-за любви к женщине. Из-за любви, которая оказалась в нем сильнее зова воинского долга и тяги к отчизне. А ведь беззаветная любовь к женщине, когда действительно никого и ничего не жаль во имя нее, даже самого себя, - это очень мощное человеческое чувство, испытать которое дано не многим сильным натурам. Поэтому пусть такая любовь и эгоистична и преступна с точки зрения воинского долга, но это все же любовь, это чувство, которое пусть с сделало из Андрия военного преступника, но не превратила его в труса или своекорыстного мерзавца. А значит поступок Андрия, если и не заслуживает снисхождения, но он заслуживает хотя бы понимания.
<span><span> </span></span>
Последними земными звуками которые я слышал поднимаясь в беззвучном полёте на воздушном шаре всегда были свистки уличных мальчишек но ещё дольше доносился победоносный крик петуха
Я осуждаю отца. Это очень жестоко -убить своего десятилетнего ребенка.
Самому надо было застрелиться или повеситься, так как ТЫ воспитывал своего ребенка, значит, чего-то ТЫ не доглядел, плохо объяснял то или иное понятие и виноват ТЫ, а не ребенок. Хороши же корсиканские законы, позволяющие убивать детей! Нужно казнить таких законодателей! Вспомните Экзюпери: "Мы в ответе за тех, кого приручили"
В прекрасный июльский день рассказчик охотится за тетеревами в Чернском уезде Тульской губернии. Домой он возвращается под вечер и вместо знакомых мест набредает на узкую долину, напротив которой стеной возвышается частый осинник. Пройдя вдоль осинника, охотник оказывается в котлообразной лощине с пологими боками.