В 1815 году в одном из предместий Вены семнадцатилетний помощник школьного учителя Франц Шуберт написал песню на слова Гете «Лесной царь». Вряд ли он отдавал себе отчет, что его сочинение откроет новую страницу не только в истории песни, но и в истории музыкального искусства вообще. А оно оказалось одним из первых выражений романтизма в музыке; в нем проявились самые яркие и прекрасные черты нового направления: глубокий интерес к народному искусству и к миру человеческой души (см. «Романтизм в музыке»). Эти черты есть и в самих стихах Гете, хотя великий поэт и не принадлежал к романтикам. Из народных сказок и преданий возник сюжет — рассказ о ночном путешествии всадника с маленьким сыном через темный лес, пугающий странными видениями. С народной поэзией связана сама форма стихов — баллада, песня-повествование в форме диалога всадника и мальчика, в который вплетаются и слова Лесного царя, слышимые только ребенком. Баллада Гете привлекала внимание и других музыкантов, но только Шуберту удалось создать произведение, в котором музыка и слово слиты воедино, чем достигнут синтез двух искусств, ставший для романтиков идеалом. В партии фортепиано звучит не умолкая ритм бешеной скачки, в партии голоса отчетливо различаются интонации трех персонажей, хотя исполнитель один. И каждая реплика отражает характер, ситуацию, отношение к ней рассказчика. Речь отца спокойна, рассудительна, ведь он не видит и не слышит никакого Лесного царя. Каждая новая фраза мальчика все больше наполняется беспокойством, страхом, доходящим до смертельного ужаса. Околдовывающая песня Лесного царя вкрадчива, коварно-ласкова. И наконец, последние слова рассказчика: Ездок погоняет, ездок доскакал... В руках его мертвый младенец лежал,— произносятся речитативом, мрачным и суровым, как смертный приговор. «Лесной царь» не случайно стал едва ли не самым популярным сочинением Шуберта. Балладу переложил для фортепиано Ференц Лист, раньше других шубертовских песен проникла она в Россию — ее упоминает Лермонтов, ею заслушивались московские «любомудры» — молодые философы и писатели из кружка Станкевича...
1 симфония
2Чайковский уже был, несмотря на свою молодость, известным композитором, когда начал писать балет «Лебединое озеро» . Его проникновенный лиризм стал основанием для того, чтобы в историю музыки «Лебединое озеро» вошёл как АЛЬБОМ ЗАДУШЕВНЫХ ПЕСЕН БЕЗ СЛОВ.
Скромный балетмейстер Мариинского театра, всегда второй после всесильного мэтра Мариуса Петипа, обладал поистине уникальной музыкальной памятью: по рассказам очевидцев, Иванов мог, прослушав один раз сложное произведение, тут же точно воспроизвести его на фортепиано. Но ещё более редким даром Иванова была его способность к пластическому видению музыкальных образов. И всем сердцем любя творчество Чайковского, он глубоко и тонко прочувствовал эмоциональный мир его балета и создал, действительно, зримую танцевальную симфонию – аналог «задушевным песням» Чайковского. Прошло уже более ста лет с того времени, а «лебединую картину» , сочинённую Ивановым, всё ещё можно видеть в спектакле любого хореографа, независимо от его постановочной концепции в целом. За исключением, конечно, откровенно модернистских.
<span>И БАЛЕТ, И ОПЕРА, И ОПЕРЕТТА - В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ - ЭТО МУЗЫКА...</span>
М53=м.3+б.3: соль-си♭-ре
М6=б.3+ч.4: соль-си-ми
М64=ч.4+м.3: соль-до-ми♭
У меня есть мишка. Старый белый мишка. Он со мной с рождения. Я его очень люблю. Никогда я никому не отдам свою белую плюшевую игрушку, ведь она - моя.
Я даже ему имя придумала - мистер Бимми(мистер Белый Мишка).
Помню, что как-то раз наш класс собирал игрушки в детский дом, а у меня был только мистер Бимми. Я так в него вцепилась, не хотела отпускать.
С самого детства я его кормила, поила, одевала, играла с ним. Самостоятельно зашивала.
Ведь это был мой мишка...
Если нужна 1 степень родства, то для ля мажора это: си минор, до-диез минор, ре мажор, ми-мажор,фа-диез минор,и ре минор.
для си-бемоль минора это: ре-бемоль мажор, ми-бемоль минор, фа-минор, фа-мажор, соль-бемоль мажор, ля-бемоль мажор
