Прообразом для Грибоедова, скорее всего, послужила княгиня Марья Алексеевна Хованская. По крайней мере, об этом говорит на экскурсиях научный сотрудник музея А. И. Герцена Е. Г. Нарская.
Княгиня Марья Алексеевна Хованская, урожденная Яковлева, принадлежала, как и ее братья Пётр, Лев, Иван и Александр, к одному из самых знаменитых аристократических и богатых родов на Руси и на Москве. Род Яковлевых был из потомства Андрея Ивановича Кобылы (ум. после 1347) — московского боярина, первого исторически достоверного предка дома Романовых, т. е. был одного корня с русскими царями Романовыми. Из братьев княгини Марьи Алексеевны Пётр был членом военной коллегии, Александр — обер-прокурором Святейшего Синода, Лев — посланником при вестфальском короле, сенатором.
Княгиня Марья Алексеевна - "Грозная княгиня", как её называли многие родные, - была родной тётей Александра Ивановича Герцена, сына ее брата Ивана, и сыграла немаловажную роль в жизни племянника. Проживала в Москве, в доме на Поварской и в имении с. Загорье Серпуховского уезда.
В автобиографической книге "Былое и думы" Александр Иванович Герцен вспоминал о тёте: "Княгиня Марья Алексеевна Хованская, родная сестра моего отца, была строгая, угрюмая старуха. Толстая, важная, с пятном на щеке, с поддельными буклями под чепцом. Она говорила, прищурив глаза, и до конца жизни, то есть до 80 лет, употребляла немного румян и немного белил. Всякий раз, когда я ей попадался на глаза, она притесняла меня. Её проповедям, ворчанию не было конца, она меня журила за всё: за измятый воротничок, за пятно на курточке, за то, что я не так подошёл к руке, заставляла подойти ещё раз. Окончивши проповедь, она иногда говорила моему отцу, бравши кончиками пальцев табак из крошечной табакерки: "Ты бы мне, голубчик, отдал баловня - то твоего на выправку, он у меня в месяц сделался бы шёлковый". Я знал, что меня не отдадут, но всё-таки у меня делался озноб от таких слов. С летами страх прошёл, но дома княгини я не любил - я в нём не мог дышать вольно, мне было у неё не по себе… ".
Княгиня была вдовой. Её муж был участником войны 1812 года. Она выдала замуж двух дочерей, обе вышли замуж не по любви, а чтобы освободиться от материнской опеки. Обе дочери умерли рано, после первых родов. Несчастья сделали её ещё более угрюмой, жестокой и скупой, чем она была прежде.
Роль княгини Марьи Алексеевны в высшем обществе в пьесе раскрыта в последней фразе – восклицании Фамусова: Ах! Боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексевна!
Интересно, что сам Грибоедов в известном письме Катенину от января 1825 года писал:
<span>«…портреты и только портреты входят в состав комедии, в них, однако, есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные всему роду человеческому настолько, насколько каждый человек похож на своих двуногих собратий. Карикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь. Вот моя поэтика…» . </span>
Надо судить не по словам, а по делам.
Есть поступки людей, которые потрясают наше сознание. Например, обычные пожарные заходят в горящие дома и выносят оттуда на руках детей, взрослых, животных. Нужно владеть огромной силой и смелостью, чтобы совершить такой подвиг! Полицейские каждый день по всему миру рискуют собой, заходя в здания, в которых скрываются опасные преступники, вооруженные дробовиками, способные захватить целый город. Это очень опасно и рискованно! Те люди, которые совершают такие геройские поступки достойны великого уважения! А говорить человек может бесконечно... Слова - это всего лишь звуки, разносящиеся по ветру. А поступки остаются в сердцах людей и животных. Сказать можно много, а вот отважиться на поступок, достойный уважения - далеко не у каждого хватит духа.
Мене навчила Поліаннаи що у кожній ситуації треба радоватся та веселитися.Ще Поліанна дуже й дуже позитивна люди, в неї є чому тобі повчитися...
В гимназические годы Андреев о писательстве не думал, он увлекался рисованием. Обладал жанром живописца. Увлекался фотографиями, и не зря, у него это успешно получалось.