Тянуть одеяло это- думать о себе, о своей выгоде, стараться всеми силами решить дело в свою пользу
катить бочку-наговаривать на кого-то, врать про другого человека
<span>Актуальность темы обусловлена тем, что Тургенев выступает необыкновенным мастером изображения картин русской природы. По словам В.Г. Белинского, «он любит природу не как дилетант, а как артист</span>
Петр I и Карл XII в поэме Пушкина «Полтава»
(1 вариант)
А.С. Пушкин ценит Петра I за его умение принять верное решение В 1828 году А.С. Пушкин написал поэму «Полтава», в которой вместе с любовным, романтическим сюжетом вывел историческую сюжетную линию, связанную с социально-политическими проблемами России Петровского времени. В произведении появляются исторические деятели того времени: Петр I, Карл XII, Кочубей, Мазепа. Каждого из этих героев поэт характеризует как самостоятельную личность. А. С. Пушкина в первую очередь интересует поведение героев во время переломного для России Полтавского боя.
Сопоставляя двух главных участников Полтавского сражения Петра I и Карла XII, поэт особое внимание уделяет той роли, которую сыграли в битве два великих полководца. Облик русского царя перед решающим сражением прекрасен, он весь в движении, в ощущении предстоящего события, он – само действие:
…Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза.
Своим личным примером Петр воодушевляет русских солдат, он чувствует свою причастность к общему делу, поэтому при характеристике героя А.С. Пушкин использует глаголы движения:
И он промчался пред полками,
Могущ и радостен, как бой.
Он поле пожирал очами…
Полную противоположность Петру представляет шведский король – Карл XII, изображающий лишь подобие полководца:
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Все поведение шведского короля говорит о его недоумении, смущении перед боем, Карл не верит в победу, не верит в силу примера:
Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
Итог сражения предрешен поведением полководцев. Описывая в поэме «Полтава» двух военачальников, А.С. Пушкин характеризует два типа полководцев: флегматичного, заботящегося только о собственной выгоде шведского короля – Карла XII и самого главного участника событий, готового к решающей схватке, а впоследствии и основного победителя Полтавского сражения – русского царя Петра Первого. Здесь А.С. Пушкин ценит Петра I за его военные победы, за его умение принять единственно верное решение в трудный для России момент.
(2 вариант)
Образы двух императоров в поэме «Полтава» противопоставлены друг другу. Петр с Карлом уже встречались:
Суровый был в науке славы
Ей дан учитель: не один
Урок нежданный и кровавый
Задал ей шведский паладин.
Но все изменилось, и с тревогой и злобой видит перед собой Карл XII
Уж не расстроенные тучи
Несчастных нарвских беглецов,
А нить полков блестящих, стройных,
Послушных, быстрых и спокойных.
Кроме автора, обоих императоров характеризует Мазепа, причем если А.С. Пушкин описывает Петра и Карла во время и после боя, то Мазепа вспоминает их прошлое и пророчит их будущее. Петру, чтобы не нажить себе врага, не надо было унижать его достоинство, дергая Мазепу за усы. Карла Мазепа называет «мальчиком бойким и отважным», перечисляет общеизвестные факты из жизни шведского императора («к врагу на ужин прискакать», «ответствовать на бомбу смехом», «обменять на рану рану»), и все же «не ему вести борьбу с самодержавным великаном». «Самодержавный великан» – Петр, ведущий в бой русские войска. Характеристика, выданная Карлу Мазепой, больше подошла бы юноше, чем именитому полководцу: «Он слеп, упрям, нетерпелив, // И легкомыслен, и кичлив…», «воинственный бродяга». Главная же ошибка шведского императора, с точки зрения Мазепы, в том, что он недооценивает противника, «силы новые врага успехом прошлым только мерит».
Пушкинский Карл ещё «могучий», «отважный», но вот «грянул бой», и два великана столкнулись. Петр выходит из шатра «толпой любимцев окруженный», его голос звучен.
<span>Портрет, данный автором русскому императору, похож на все его живописные и скульптурные изображения. В поэме как бы воссоздается, оживает символ Петербурга, скульптура Фальконе: </span>
Notre Dame» (1912) принадлежит к раннему творчеству поэта и входит в его поэтический сборник «Камень» (1913). В центре этого стихотворения (как и сборника в целом) — образ камня, символизирующий приятие реальности бытия. Notre Dame, собор Парижской Богоматери, знаменитый памятник ранней французской готики, представляет собой преображенный камень, ставший воздушным храмом, вместилищем мудрости.
Первая же строка («Где римский судия судил чужой народ») отсылает читателя к историческому факту: Notre Dame стоит на острове Сите, где находилась древняя Лютеция — колония, основанная Римом. Так в стихотворении возникает римская тема, которая дает возможность ощутить историю как единый архитектурный замысел. Эта тема несет в себе объединяющее начало, совмещая различные культурные контексты в стихотворении.
Первые две строфы стихотворения построены по принципу антитезы: внешнему противопоставлено внутреннее. «Крестовый легкий свод» обнаруживает «тайный план» — «массу грузную стены». В третьей строфе различные культурные эпохи соединяются в «неслиянное единство» (определение О. Мандельштама), воплощенное в «стихийном лабиринте» храма. Поэт соединяет в ряд противоположные явления: «египетская мощь и христианства робость»; «с тростинкой рядом — дуб, и всюду царь — отвес». И наконец, четвертая строфа становится квинтэссенцией авторской идеи. Происходит зеркальная обратимость твердыни Notre Dame в «недобрую тяжесть» слова. Слово как бы уподобляется камню, на который человек направляет свои творческие усилия, стремясь сделать материю носителем высокого содержания.