На улице был темно и тепло, и всё предвещало хорошую погоду назавтра. Я поставил телефон на подзарядку и лёг в постель. Набрав неглядя номер на телефоне, пожелал Аньке спокойной ночи и, положив трубку, приготовился ко сну.
Меня разбудил будильник утром и я, вскочив на ноги, вспомнил, что сегодня не экзамен и не лекции, а суббота, и у меня намечаются грандиозные планы. Первым делом я глянул в окно. Что я увидел там, опустило моё настроение на полшестого. Асфальт был мокрый, а небо хмурое. Я набрал Пашин номер….
- Привет, это я, наши дела плохи или не совсем?
- Не волнуйся, единственное, что может нам помешать - шквальный ветер, а сегодня почти штиль! Радуйся, поездка не откладывается, встречаемся в 7:20 у моего подъезда, как договаривались, - услышал я голос в ответ.
Я сделал ещё пару звонков Аньке и Дрону, а затем быстро собрал вещи
и вышел на улицу.
<span> Я подошёл к назначенному месту, все уже собрались, не хватало только меня и Паши - нашего "гида", то есть это он помог нам добраться до аэродрома. Сразу увидел девушку, невысокого роста, читавшую книгу у подъезда.Это должно быть Надя! Так и есть, она поздоровалась со мной и Анькой. В реале она выглядела более серьёзной, чем на той фотке, которую она мне прислала по e-mail. Мы познакомились на "Диване", и она захотела поехать с нами. Анька уже общалась с ней в чате и они сразу стали расспрашивать друг друга о чём-то. Я обрадовался, что они нашли общий язык и пошёл здороваться с друзьями, которые стояли в стороне. Я поздоровался с Дроном, Пу (Пу - погоняла Саши Пугачкина) его отцом, который решил разбавить нашу молодёжную команду. Он выглядел серьёзно, но его присутствие в молодёжной тусовке не вызывало смущения ни у кого. Мы познакомились. Тут вышел Паша и мы тронулись в путь…</span>
По-настоящему неполадки у Лероя Кливи начались, когда он вел почтолет-243 по неосвоенному звездному скоплению Пророкоугольника. Лероя и прежде-то удручали обычные трудности межзвездного почтальона: старый корабль, изъязвленные трубы, невыверенные астронавигационные приборы. Но теперь, считывая показания курса, он заметил, что в корабле становится невыносимо жарко.
Он подавленно вздохнул, включил систему охлаждения и связался с Почтмейстером Базы. Разговор велся на критической дальности радиосвязи, и голос Почтмейстера еле доносился сквозь океан статических разрядов.
- Опять неполадки, Кливи? - спросил Почтмейстер зловещим голосом человека, который сам составляет графики и свято в них верует.
- Да как вам сказать, - иронически ответил Кливи. - Если не считать труб, приборов и проводки, все прекрасно, вот разве изоляция и охлаждение подкачали.
- Действительно, позор, - сказал Почтмейстер, внезапно преисполняясь сочувствием. - Представляю, каково тебе там.
Кливи до отказа крутанул регулятор охлаждения, отер пот, заливающий глаза, и подумал, что Почтмейстеру только кажется, будто он знает, каково сейчас его подчиненному.
- Я ли снова и снова не ходатайствую перед правительством о новых кораблях? - Почтмейстер невесело рассмеялся. - Похоже, они считают, будто доставлять почту можно на любой корзине.
В данную минуту Кливи не интересовали заботы Почтмейстера. Охлаждающая установка работала на полную мощность, а корабль продолжал перегреваться.
- Не отходите от приемника, - сказал Кливи. Он направился в хвостовую Часть корабля, откуда как будто истекал жар, и обнаружил, что три резервуара заполнены не горючим, а пузырящимся раскаленным добела шлаком (1). Четвертый на глазах претерпевал такую же метаморфозу (2).
Мгновение Кливи тупо смотрел на резервуары, затем бросился к рации.
- Горючего не осталось, - сообщил он. - По-моему, произошла каталитическая реакция. Говорил я вам, что нужны новые резервуары. Сяду на первой же кислородной планете, какая подвернется.
Он схватил Аварийный справочник и пролистал раздел о скоплении Пророкоугольника. В этой группе звезд отсутствовали колонии, а дальнейшие подробности предлагалось искать на карте, на которую были нанесены кислородные миры. Чем они богаты, помимо кислорода, никому не ведомо. Кливи надеялся выяснить это, если только корабль в ближайшее время не рассыплется.
- Попробую З-М-22, - проревел он сквозь нарастающие разряды.
- Хорошенько присматривай за почтой, - протяжно прокричал в ответ Почтмейстер. - Я тотчас же высылаю корабль.
Кливи ответил, что он сделает с почтой - со всеми двадцатью фунтами почты. Однако к тому времени Почтмейстер уже прекратил прием.
Кливи удачно приземлился на З-М-22, исключительно удачно, если принять во внимание, что к раскаленным приборам невозможно было прикоснуться, размякшие от перегрева трубы скрутились узлом, а почтовая сумка на спине стесняла движения. Почтолет-243 вплыл в атмосферу, словно лебедь, но на высоте двадцати футов от поверхности отказался от борьбы и камнем рухнул вниз.
Кливи отчаянно силился не потерять остатки сознания. Борта корабля приобрели уже темно-красный оттенок, когда он вывалился из запасного люка; почтовая сумка по-прежнему была прочно пристегнута к его спине. Пошатываясь, с закрытыми глазами он пробежал сотню ярдов (3). Когда корабль взорвался, взрывная волна опрокинула Кливи. Он встал, сделал еще два шага и окончательно провалился в небытие.
Когда Кливи пришел в себя, он лежал на склоне маленького холмика, уткнувшись лицом в высокую траву. Он пребывал в непередаваемом состоянии шока. Ему казалось, что разум его отделился от тела и, освобожденный, витает в воздухе. Все заботы, чувства, страхи остались с телом; разум был свободен.
Он огляделся и увидел, что мимо пробегает маленький зверек, величиной с белку, но с темно-зеленым мехом.
Когда зверек приблизился, Кливи заметил, что у него нет ни глаз, ни ушей.
Это его не удивило - напротив, показалось вполне уместным. На кой черт сдались белке глаза и уши? Пожалуй, лучше, что белка не видит несовершенства мира, не слышит криков боли...
Появился другой зверь, величиной и формой тела напоминающий крупного волка, но тоже зеленого цвета. Параллельная эволюция (4)? Она не меняет общего положения вещей, заключил Кливи. У этого зверя тоже не было ни глаз, ни ушей. Но в пасти сверкали два ряда мощных клыков.
Кливи наблюдал за животными с вялым интересом. Какое дело свободному разуму до волков и белок, пусть даже безглазых? Он заметил, что в пяти футах от волка белка замерла на месте. Волк медленно приближался. На расстоянии трех футов он, по-видимому, потерял след - вернее, запах. Он затряс головой и медленно описал возле белки круг. Потом снова двинулся по прямой, но уже в неверном направлении.
Слепой охотится на слепца, подумал Кливи, и эти слова показались ему глубокой извечной истиной. На его глазах белка задрожала вдруг мелкой дрожью: волк закружился на месте, внезапно прыгнул и сожрал белку в три глотка.
Какие у волка
Белогорская крепость в романе "Капитанская дочка" - это место, где разворачиваются основные события произведения.
В Белгорской крепости служит главный герой романа, Петр Гринев.
Белогорская крепость находится в Оренбургской губернии, в 40 верстах от Оренбурга. Начальником крепости является капитан Миронов.
2.
3.
Слепая елань, куда повела Митрашу стрлка компаса, было место погибельное, и тут на веках немало затянуло в болото людей, и еще больше скота. И уж, конечно, всем кто идет в Блудово болото, надо хорошо знать что такое Слепая елань. Мы это так понимаем, что все Блудово болото, со всеми огромными запасами горючего, торфа, есть кладовая солнца, да вот именно так и есть, что горячее солнце было матерью каждой травинки. каждого цветочка, нашого болотного кустика и ягодки. Всем им солнце отдавало свое тепло, и они, умирая, разлагаясь, в удобрении передавали его, как наследство, другим
растениям, кустикам, ягодкам, цветам и травинкам. Но в болотах вода не дает родителям-растениям передать все свое добро детям. Тысячи лет это добро под водой сохраняется. болото становится кладовой солнца, и потом вся эта кладовая солнца, как торф, достается человеку в наследство. Блудово болото содержит огромные запасы горючего, но слой торфа не везде одинаковой толщины. Там, где сидели дети у Пежачего камня, растения слой за слоем ложились друг на друга тысячи лет. Тут был старейший пласт торфа, но дальш, чем ближе к Слепой елани, слой становился все моложе и тоньше.