На Руси и Орде происходили противоположные политические и социальные перемены. Когда Орда была сильна и централизована, Русь была слаба и раздроблена. Поэтому подчинена Сараю. Со смертью Чингисхана медленно, но верно Орда слабела. Распадалась на уделы, теряла силы в междуусобных братних сварах. Она была сильна при Батые, ещё могущественна при Узбеке, но дальше всё покатилось под откос быстрее и быстрее. Правители менялись по нескольку раз в год, перевороты совершались один за другим. А Русь в это время наоборот крепла, объединялась силами московских князей. И люди это чувствовали и знали. Русские князья бывали в Орде, видели, что там творится и предполагали чем всё это закончится. Орда сама себя уничтожала.
Мамай был темником, то есть военачальником. Могущественным, но по рождению он не мог быть ханом. Только потомок Чингизхана мог быть правителем Орды. Но у этих потомков на тот момент ничего кроме происхождения не было, ни войск, ни денег. И мамай поддерживал то одного, то другого ставленника, сам по сути являясь правителем.
С Дмитрия он захотел больше дани. Мамай тоже понимал, что Русь стала опасна и сильна. Кроме того небольшие сражения случались и до Куликова поля и часто наши побеждали. Но это не были решающие победы. Поэтому он хотел поставить Дмитрия на место, этого обнаглевшего данщика. Он ещё верил в непобедимость своей армии и не верил, что русские решатся на эту битву. Численное преимущество было на стороне Мамая. К тому же темник рассчитывал на помощь литвина Ягайло, который в итоге опоздал на сражение.
Но самосознание русичей на тот момент очень возросло. Многие князья со своими дружинами и ополчением вышли с Дмитрием Ивановичем. К тому же сам Сергий Радонежский благословил князя на это выступление. Авторитет этого человека, почитавшегося как святой ещё при жизни, был огромен, его трудно представить и переоценить. Но он был известен всей Руси, любим и уважаем, его почитали все князья, митрополит Алексий, ему верили и считались с ним. И этот человек благословил князя Дмитрия на битву. С такой духовной поддержкой русские готовы были хоть к чёрту на рога идти.
Однако, Куликовская битва ещё не была окончанием монголо-татарского ига. Дань ещё продолжали платить почти сто лет. И только Иван III отказался выплачивать хану Ахмату эту повинность.