Китай неожиданно девальвировал юань — на самую крупную величину за два десятилетия. В краткосрочной перспективе это стимулирует китайский экспорт, обвалившийся в прошлом месяце, и может вызвать новый цикл «валютных войн»
?Народный банк Китая (центробанк) во вторник девальвировал юань на 1,9%, что стало крупнейшим однодневным снижением курса с 1994 года, когда Китай перешел на управляемый плавающий курс юаня. Центробанк утверждает, что это «разовая» коррекция в сторону более рыночноориентированного курса. Но аналитики обращают внимание на то, что несколько дней назад Китай сообщил о резком падении экспорта в июле, и самый простой способ поддержать экспортеров — как раз девальвация.
ЦБ опустил на 1,9% центральный курс юаня — устанавливаемый каждое утро ориентир, относительно которого валюте позволено отклоняться в ходе торгов не более чем на 2%. После объявления ЦБ рыночный курс юаня упал почти на те же 1,9%, до 6,3244 за $1. Неожиданный шаг китайского регулятора застал врасплох мировые рынки и спровоцировал разговоры о новом витке «валютных войн» — конкурентных девальваций для поддержания экспортной конкурентоспособности. На этом фоне валюты Южной Кореи, Сингапура, Австралии, соперничающих с Китаем за долю на рынке, подешевели более чем на 1%, пишет Bloomberg. А малайзийский ринггит и индонезийская рупия, по данным Reuters, вообще опускались до отметок, невиданных со времен азиатского финансового кризиса 1997–1998 годов.
Последнее средство
Решение Народного банка КНР девальвировать юань приходится на период общего ослабления китайской экономики в последние месяцы: это проявилось в замедлении роста во всех секторах (включая торговлю, промышленность и строительство) и в недавнем обвале материковых бирж.
Обвал фондового рынка начался в середине июня и закончился в середине июля. Достигнув 12 июня максимума с октября 2007 года, индекс Shanghai Composite стал стремительно падать и к 8 июля снизился на 35%, потеряв почти $4 трлн капитализации. В дальнейшем он несколько стабилизировался, но все равно сейчас остается на 24% ниже пикового значения середины июня.
Китайский ВВП по итогам второго квартала вырос в годовом исчислении на 7%, что несколько лучше, чем прогнозы аналитиков, собранные агентством Reuters. Вместе с тем китайские власти ожидают, что по итогам всего 2015 года рост экономики составит те же 7% — гораздо ниже прошлогодних 7,4%. Таким образом, экономика КНР, по всей видимости, обновит самый медленный показатель роста с 1990 года.
Издание MarketWatch напоминает, что девальвации юаня прямо предшествовали удручающие данные по китайской торговле за июль, обнародованные в прошедшие выходные. Экспорт из КНР в прошлом месяце упал к июлю 2014 года на 8,3%. Причиной стало сокращение закупок со стороны ведущих торговых партнеров Китая — ЕС, США и Японии. На 8,1% обвалился и импорт — это его девятое подряд ежемесячное падение.
«Учитывая растущий страх экономического замедления, девальвация оставалась едва ли не единственным инструментом, который в последнее время не использовали китайские власти», — напоминает эксперт токийской Monex Масафуми Ямамото. Например, на фондовом рынке Пекин ввел частичный мораторий на продажу акций. В финансовой же политике правительство работает над целым рядом проектов, начиная со структурного сокращения налогов и заканчивая либерализацией правил выпуска облигаций региональных правительств.
Угроза валютных войн
Ослабление Китаем юаня тут же вызвало снижение курсов валют Юго-Восточной Азии. Валюты Тайваня, Южной Кореи, Сингапура, а также Австралии и Новой Зеландии подешевели на 1% и более. Как отмечает JP Morgan, азиатские государства воспримут решение Народного банка Китая как «конкурентную девальвацию». Страны прибегают к этой мере для повышения привлекательности своего экспорта, который становится дешевле по сравнению с товарами и услугами стран с более дорогой валютой.
Резкие и внезапные действия китайского ЦБ заставили экспертов предположить, что Пекин может запустить новый этап «валютных войн». «Первые выстрелы уже прозвучали. И хотя Китай утверждает, что это была разовая акция, другие государства насторожились», — отметил глава валютной стратегии трейдера Iron FX Маршалл Джиттлер, задаваясь вопросом: «Кто первый отреагирует на этот шаг?»
С ним согласен главный стратег ADS Strategies Нур аль-Хаммури. «Совершенно очевидно, что «валютные войны» вернулись. Следующие несколько недель будут очень интересными», — заявил он.
В феврале 2015 года аналитик Bank of America Merrill Lynch Джон Ву в своем исследовании о волатильности валютных курсов предупреждал, что Китай (наряду с США) станет одним из двух государств, которые пострадают больше всего от начала масштабных девальваций. В начале года опасения Ву вызывал слишком сильный юань. Но тогда аналитик предположил, что Пекин не решится на девальвацию. По мнению эксперта, этот шаг привел бы к оттоку капитала из страны и поставил бы ее импортеров в невыгодное положение. Позднее, в апреле 2015 года, премьер Госсовета КНР Ли Кэцян говорил в интервью Financial Times, что Пекин «не хочет дальнейшей девальвации юаня». Тем неожиданнее оказался шаг китайского ЦБ.
Валютная гибкость
Не все аналитики разделяют опасения в связи с возможным новым раундом «валютных войн». «Для мировой экономики эти перемены будут незначительными. А Китай сделал еще один шаг к более гибкому механизму формирования курса юаня, который теперь будет меньше зависеть от доллара», — пояснил главный экономист Berenberg Хольгер Шмидинг. «Сейчас рынки, озабоченные возможным повышением ставки Федеральной резервной системы, не оценят этого сюрприза, но на самом деле решение Народного банка Китая назревало какое-то время», — добавляет стратег по валютному рынку ADM Investor Services Марк Оствальд.
Народный банк Китая позиционирует сегодняшнюю коррекцию курса как часть системных финансовых реформ. Если прежде ЦБ устанавливал центральную точку внутридневных колебаний юаня произвольно, то теперь обещает поставить ее в зависимость от «курса на межбанковском валютном рынке на закрытии предыдущего торгового дня». Кроме того, продолжаются спекуляции, что ЦБ может расширить диапазон допустимых отклонений рыночного курса от центрального. Сейчас он составляет 2% в обе стороны, а до марта 2014-го составлял 1%.
«Новый механизм, если будет соблюдаться, знаменует революционный шаг в сторону совершенствования курсообразования», — написали аналитики Barclays. А это одно из условий для включения юаня в расчетную корзину SDR (специальных прав заимствования МВФ) — решение по этому вопросу ожидается позднее в 2015 году.
