Наталья, нетрадиционные источники углеводородов и сланцевые месторождения - это разные вещи. Можно сказать так: нетрадиционные источники = сланцевые месторождения + многое иное. Например, в Канаде добывают нефть из битуминизированных песков. Это тоже нетрадиционка, но не сланец. Скорее всего, автор Вашей заметки, будучи журналистом и не разбираясь в сути вопроса, просто всё напутал. У журналистов есть такая черта: они хотят узнать много-много-много, думая что это поможет написать им дельную умную статью. А в реале получается каша в голове и ляпы в статье.
Так вот Медведев утвердил программу развития нетрадиционных углеводородов. И я сильно подозреваю, что основной упор в программе делается на метаногидраты. Это соединение метана с водой, существующее при низкой температуре и высоком давлении и внешне напоминающее грязный снег. Метаногидраты образуются на морском дне северных и околосеверных морей, когда метан из трещин дна просачивается в морскую воду. Суммарный энергопотенциал мировых запасов метаногидратов в несколько раз превышает энергопотенциал оставшихся нефтяных и газовых месторождений. У нас очень много метаногидратов в Охотском море. Есть они и в морях Северного Ледовитого Океана, и может быит там их даже больше, чем в Охотском. А необходимость перехода на метаногидраты диктуется экономикой.
Легко реализуемые запасы нефти и газа в стране уже исчерпаны. Приходится браться за те месторождения, которые лежат в труднодоступных районах. Хотя бы на арктическом шельфе. Но это сразу удорожает добычу. Например, себестоимость добычи нефти в странах Персидского залива составляет 5-10 долларов за барель, у нас 15-20 долларов. А ведь мы подписали соглашения с Китаем и Турцией на поставку им огромных количеств углеводородов. И эти соглашения надо выполнять, иначе будем платить штрафы. Вот поэтому и надо исследовать возможность получения углеводородов из нетрадиционных источников.
Штокмановское месторождение - вовсе не кардинальное решение проблемы. Штокман находится в открытом море. Пока льдин вокруг нет, он может прекрасно работать. А представьте, что вдруг зимой начнётся подвижка замёрзшего льда вокруг Штокмана. Это вполне реально, Арктика зимой очень коварна и непредсказуема. Тогда льды добывающую платформу просто снесут. Хорошо, если при этом всё обойдётся только уничтоженой платформой, но ведь и люди могут погибнуть.
Если метаногидраты добывать в Охотском море или на Байкале, эта проблема заметно облегчается. Конечно, зимой море и там тоже замерзает. Но таких внезапных и мощных подвижек льда, как на севере, в Охотском море и на Байкале всё же не бывает.
Кстати, полгода назад нашёл интересную заметку в Интернете, будто японцы сильно продвинулись в решении проблемы нестабильности метаногидрата. У этого соединения есть плохая особенность: он существует устойчиво только при высоком давлении, но при сбросе давления сразу начинает распадаться на воду и собственно метан. Поэтому если мы возьмём кусок метана с глубины в 1 км и будем поднимать его наверх, он по пути наполовину распадётся. А может и полностью распадётся, и тогда мы получим фигу вместо метана. ПО этой причине его до сих пор и не добывают, что не знают как решить сию проблему. Так вот японцы что-то придумали. А вокруг Японии залежей метаногидратов тоже много. И если японцам удастся кардинально решить проблему неустойчивости метаногидрата, они начнут его добычу и станут нам мощным конкурентом. Поэтому приходится самим влезать в эту проблему, чтоб потом не оказаться у разбитого корыта.
