Коммуналка...и пахнуло духом из коммунальной квартиры на 3-й Советской в Ленинграде. Мне представлять не нужно, я жила в коммунальной квартире.
Квартира на пять семей с общей кухней, ванной комнатой, туалетом одним на всех и старым, черным, массивным телефоном с диском набора, который стоял на прибитой к стене полочке.
В двух комнатах жили бывшие лимитчицы, после войны попали в Ленинград на фабрики-заводы, да так и осели. Никогда в жизни не были ни в Эрмитаже, ни в Русском музее, не знали что такое Царское село, Павловск и Петергоф. Завод, дом, жизнь без замужества с ребенком...
Третья дама по ее словам коренная ленинградка. Довольно неглупая, образованная, но с огромной тайной, которая старательно скрывалась. Это чувствовалось по многим мелочам.
В четвертой комнате жили коренные ленинградцы слепой отец и его молодой сын. Молодой инженер был интересен и разносторонне образован, дружил с молодыми ленинградскими художниками, любил женщин, Deep Purple, играл на гитаре и неплохо пел.
В наших трех коммунальных дамах преклонного возраста боролась симпатия к молодому обаятельному человеку и неприятие его разгульной и шумной жизни. Страсти наполняли квартиру.)
И последняя семья- забитая мать старушка и её алкоголик сын, который вроде и жил где-то на Лиговке, но периодически появлялся здесь и гонял мать. Заступаться за нее не было смысла- она коршуном набрасывалась на любого, кто хоть слово говорил против ее единственного и ненаглядного престарелого алкаша.
И всю свою неудовлетворенность жизнью, всю свою ненависть она выплескивала на всех жильцов коммунальной квартиры. То в суп, стоящий на газе, подбросит соли, что есть невозможно, то из чайника выльет воду и он сгорает, то в замоченное белье подбросит что-нибудь, что все окрасится. Милиция была частым гостем.)
Паноптикум, но...вспоминаю ту квартиру с такой теплотой, хорошая была школа жизни.
