Лукоморье (дословно: луг у моря) – это излучина между нижним течением Днепра и Азовским морем. О Лукоморье Пушкин знал из летописей, а история об огромном дубе он слышал от старцев. Эти сюжеты совершенно независимые друг от друга, он и объединил в известных строках: «У Лукоморья дуб зеленый…»
Основную мысль произведения автор выразил через страдания мальчика, который растет в семье деда. Детство для этого мальчика закончилось очень быстро, и теперь он наблюдает несправедливое отношение деспота деда к бабушке, на его глазах умирают близкие ему люди, еще ребенком дед отправил его "в люди". Это чудо, что мальчик не ожесточился, а благодаря бабушке научился любить все вокруг себя, понимать и ценить добро. Автор хотел сказать нам, читателям, что ребенок приходит в этот мир, чтобы его любили, чтобы его окружали добрые и понимающие люди, чтобы он рос в тепле и заботе.Горький пишет: «В детстве я представляю сам себя ульем, куда разные простые, серые люди сносили, как пчелы, мед своих знаний и дум о жизни, щедро обогащая душу мою, кто чем мог. Часто мед этот был грязен и горек, но всякое знание — всё-таки мед». Автор хочет убедить нас, что душа человека формируется в детстве, тогда же, когда формируется его личность? И от этого зависит, каким будет человек в жизни, добрым или жестоким, милосердным или равнодушным к чужой беде.
Произведение «Певцы» входит в цикл «Записки охотника» и, как многие очерки этого цикла, начинается с описания местности, в которую пришел охотник, быта и нравов людей, живущих там. Еще одно сходство с другими произведениями — событийная бедность. Автор-повествователь, проходя через село Колотовка, заходит в кабак, где становится свидетелем состязания двух певцов — вот и все события.
Зато не скупится автор на художественные описания. Целый калейдоскоп русских лиц проплывает перед нами. Здесь и «… загулявший, холостой дворовый человек…» — Обалдуй, которого за скверные манеры никто не любит, однако всякий напоит за свой счет, и «…человек опытный, себе на уме…» — Моргач, и Дикий — Барин, о котором почти ничего не известно, но все его боятся и уважают, и «…флегматический хозяин…» кабака — Николай Иваныч, умеющий расположить к себе посетителей.
В центре повествования находятся два главных героя: Яшка-Турок и Рядчик. В произведении они противопоставлены друг другу. Если Рядчик «… невысокого роста плотный мужчина лет тридцати… с живыми карими глазами и жидкой бородкой…», то Яков, напротив, «… худой и стройный… лет двадцати трех…», имел «… беспокойные серые глаза…», «… красивые, выразительные губы…». Различна и речь героев. Яков перед пением волнуется, не может связать слов. В поведении Рядчика чувствуется явная надменность: из авторских комментариев мы видим, что и он в волнении, но при этом пытается сохранить в голосе спокойствие. Ярко отличается и их пение. Голос Рядчика «… приятный, сладкий, хотя и немного сиплый…», сам он «…вилял этим голосом, как ногою…», «… переходы его довольно смелы, иногда довольно забавны…». В описании же пения Якова Тургенев не скупится на художественные средства: сравнения («…другой…» звук был «.. дрожащий, как струна…»), метафоры («…песнь росла, переливалась…»), даже зрительные образы возникают в душе охотника, когда он слушает пение Яшки-Турка.
Подробен Тургенев и в описании поведения и чувств слушателей. Если во время пения Рядчика «… все слушали его с большим вниманием…», «… при особенно удачном переходе…» он заставил улыбнуться Дикого-Барина и вызвал шквал всеобщего ободрения, то Яшка своим пением вызвал «всеобщее томление»: «… жена целовальника плакала…», «…Николай Иваныч потупился…», «… Моргач отвернулся…», даже по лицу Дикого-Барина скатилась слеза. Различны будут и судьбы персонажей. Рядчик нашел свое место в жизни, а Якову, по всей видимости, так и предстоит умереть в нищете и рабстве, что становится ясным в последней сцене, когда автор-повествователь, заглянув в окно трактира, видит ужасную сцену: «… все было пьяно.., начиная с Якова…», который «… с обнаженной грудью … сидел на лавке…», напевая … уличную песню», и его «… мокрые волосы клочьями висели…над страшно побледневшим лицом…»
Контрастны друг другу не только герои, но и части, на которые можно разделить произведение. Если первая часть — очерк (этнографичность, обрамление, прямые авторские описания, комментарии), то вторая — рассказ (нет прямых комментариев, используются художественные средства). Каждая часть имеет свой пейзаж: первая — полуденный, вторая — вечерний. Но оба по-своему унылы. В первом «…июльское сверкающее солнце своими неумолимыми лучами заполняет… бурые полуразрушенные крыши… выжженный, запыленный выгон, … и серый осиновый сруб с дырами вместо окон…» Вечером же «… широкая равнина… как будто сливалась с потемневшим небом…»
Отчего же в рассказе так много контрастов? Да оттого, что две противоположные идеи звучат в нем: какой силы талант может быть сокрыт в русских людях и то, что обречен он на прозябание.
Почему же русский талант постигла такая судьба? В эпилоге автор дает ответ, помещая небольшую зарисовку, напрямую связанную с идеей произведения. Все дело в том, что «антропок» в русских крепостных видят все, а вот «антропосов» разглядел в них лишь повествователь.
Стихотворение написано в 1883 году. А. А. Фет расширил возможности поэтического изображения действительности, показав внутреннюю связь мира природы и мира человека, одушевляя природу, создавая пейзажные картины, отражающие во всей полноте состояние души человека. И это было новым словом в русской поэзии. Пейзаж у А. А. Фета не самоценен, он выявляет жизнь души. «Оригинальность Фета, — приходит к выводу один из исследователей его поэзии Н. Н. Скатов, — состоит в том, что очеловеченность природы встречается у него с природностью человека». «Человеческое» и «природное» в некоторых стихотворениях А. А. Фета или слиты воедино, или, развиваясь параллельно, стремятся к единству.<span>Законы природы, по А. А. Фету, несомненнее общественных идей, и поэт должен помнить это. В стихотворении «Учись у них — у дуба, у березы...» природа являет пример поучительной для человека стойкости: «Учись у них — у дуба, у березы. / Кругом зима. Жестокая пора! / Напрасные на них застыли слезы, / И треснула, сжимался, кора». Здесь и укор, и урок страдающему человеку: «Они стоят, молчат; молчи и ты!» И далее: «Но верь весне. Ее промчится гений, / Опять теплом и жизнию дыша, / Для ясных дней, для новых откровений / Переболит скорбящая душа».</span>
