Кузнец запер людей. потому что они являлись слугами Троекурова. Кузнец и Дубровский(младший), считали, что люди, т е слуги Троекурова должны ответить за то, что выбрали неправильную дорогу. А кошка приводится, как ни в чём не повинное существо, что оказалось во время пожара на крыше дома. Архип спас животное, потому что оно нечего не совершило чтобы его убивать. Эпизод спасения кошки приводится для того, чтобы показать как Кузнец и Дубровский хотят отомстить Троекурову за обиду отца, а кошка - герой, который никого не трогает и никого не обижает. Примерно, так)
<span>История фиксирует события, а литература раскрывает людской быт имевшийся в тех самых исторических событиях.</span>
<span>«…Хочу вам рассказать о девочке Оле, которая вдруг увидела себя со стороны. Увидела так, как можно увидеть не себя, а совсем другую девочку — скажем, сестру или подругу. Таким образом, она довольно долго наблюдала самое себя, и это помогло ей избавиться от недостатков, которых она раньше в себе не замечала. И знаете, что самое главное в этой истории? Оля убедилась, что даже, казалось бы, маленькие недостатки в характере могут стать серьезным препятствием на пути к цели. Она попала в одну сказочную страну, где ей пришлось пережить много опасных приключений, подобных тем, о которых она читала в старых сказках. Может быть, вы тоже читали эти сказки, где короли, разные принцы и придворные дамы так добры, справедливы, прекрасны и вообще так приторно сладки, будто вымазаны медом. И вот однажды девочка Оля совершила путешествие в сказочную страну и увидела там… Впрочем, я лучше расскажу все по порядку…“ Так начинается сказка, Виталия Губарева о Королевстве кривых зеркал, королевстве, где все зеркала, как вы понимаете — кривые. Уродливое в них выглядит красивым, малое — большим, молодое — старым и так далее, а единственное прямое зеркало в Королевстве есть только у короля. Злые, лживые жители королевства предпочитают верить этим зеркалам, но есть среди жителей и те, кто доверяют собственным глазам. Юный зеркальщик Гурд отказался делать зеркала кривыми, за что его приговорили к казни и заточили в Башню Смерти. Как Оля вместе с собственным отражением — девочкой по имени Яло пытаются его спасти, как в критической ситуации Оля становится более ответственной и требовательной к себе, зато Яло воплощает все её недостатки и чем всё это закончится, можно узнать, посмотрев яркую музыкальную постановку на сцене Театра ”Содружество актёров Таганки».
</span>
Тридцатые годы.. . Москва. Центр столицы в лесах. На месте двухэтажных домишек Охотного ряда кипит стройка.. . Москву-реку не узнать - одевают в гранит берега. Возводят новые мосты.. . На улицах города чад. Дым, угар.. . Кладут асфальт, заливают древнюю булыгу. Ломают старое.. . Снесли Сухаревскую башню, Страстной монастырь. Сгоряча порубили столетние липы на Садовом кольце.. . Начали стройку метро. На улицах - веселые молодые ребята и девчата в касках, в комбинезонах, перепачканные рыжей глиной, - метростроевцы. Расширяют улицы. Двигают дома.. . Город меняется на глазах.
<span>1937 год.. . Москвич Пименов пишет программный холст, в котором раскрывает перед зрителем новый пейзаж столицы, - «Новая Москва».. . Летний день, Жара. В сизом мареве тают новые дома Охотного ряда.. . Сегодня, когда двадцатиэтажных махин в Москве десятки, эти первые стройки тех лет кажутся, может быть, небольшими. Но в те далекие дни реконструкция Охотного ряда была символом московской нови. Навеки сгинули лабазы и лавки и уступили место белым зданиям, вызывавшим чувство гордости у тогдашних москвичей. </span>
<span>«Новая Москва».. . Широко открытое окно в жизнь.. . Легко бежит машина по асфальту площади Свердлова. Пестрый калейдоскоп людской толпы, верениц машин разворачивается перед глазами водителя - молодой женщины с короткой прической (как видите, моды через треть века вернулись на круги своя) , в легком летнем платье. Во всем полотне Пименова разлито чувство увлеченности жизнью. Оно в цветах гвоздики, пунцовой и белой, прикрепленных к раме ветрового стекла. В блеске асфальта и в трепете алых флажков на Колонном зале Дома Союзов. В бликах солнца, играющих на полированных кузовах автомобилей, и в пестрой мозаике толпы пешеходов.. . Тайна очарования пименовского полотна - в движении, которое пронизывает каждый мазок в картине.</span>
<span>Это озеро не отыщешь на карте. Небольшое оно. Небольшое, зато памятное для Васютки. Ещё бы! Мала ли честь для тринадцатилетнего мальчишки — озеро, названное его именем! Пускай оно и не велико, не то что, скажем, Байкал, но Васютка сам нашёл его и людям показал. Да, да, не удивляйтесь и не думайте, что все озёра уже известны и что у каждого есть своё название. Много ещё, очень много в нашей стране безымянных озёр и речек, потому что велика наша Родина, и сколько по ней ни броди, всё будешь находить что-нибудь новое, интересное. Рыбаки из бригады Григория Афанасьевича Шадрина — Васюткиного отца — совсем было приуныли. Частые осенние дожди вспучили реку, вода в ней поднялась, и рыба стала плохо ловиться: ушла на глубину.Холодная изморозь и тёмные волны на реке нагоняли тоску. Не хотелось даже выходить на улицу, не то что выплывать на реку. Заспались рыбаки, рассолодели от безделья, даже шутить перестали. Но вот подул с юга тёплый ветер и точно разгладил лица людей. Заскользили по реке лодки с упругими парусами. Ниже и ниже но Енисею спускалась бригада. Но уловы по-прежнему были малы.— Нету нам нынче фарту, — ворчал Васюткин дедушка Афанасий. — Оскудел батюшко Енисей. Раньше жили, как бог прикажет, и рыба тучами ходила. А теперь пароходы да моторки всю живность распугали. Придёт время — ерши да пескари и те переведутся, а об омуле, стерляди и осетре только в книжках будут читать.Спорить с дедушкой — дело бесполезное, потому никто с ним не связывался.Далеко ушли рыбаки в низовье Енисея и наконец остановились. Лодки вытащили на берег, багаж унесли в избушку, построенную несколько лет назад учёной экспедицией.Григорий Афанасьевич, в высоких резиновых сапогах с отвернутыми голенищами и в сером дождевике, ходил по берегу и отдавал распоряжения.Васютка всегда немного робел перед большим, неразговорчивым отцом, хотя тот никогда его не обижал.— Шабаш, ребята! — сказал Григорий Афанасьевич, когда разгрузка закончилась. — Больше кочевать не будем. Так, без толку, можно и до Карского моря дойти.Он обошёл вокруг избушки, зачем-то потрогал рукой углы и полез на чердак, подправил съехавшие в сторону пластушины корья на крыше. Спустившись по дряхлой лестнице, он тщательно отряхнул штаны, высморкался и разъяснил рыбакам, что избушка подходящая, что в ней можно спокойно ждать осеннюю путину, а пока вести промысел паромами и перемётами. Лодки же, невода, плавные сети и всю прочую снасть надобно как следует подготовить к большому ходу рыбы.Потянулись однообразные дни. Рыбаки чинили невода, конопатили лодки, изготовляли
</span>
