Югов А. К. О "ЗОЛОТОМ СЛОВЕ" В "Слове о полку Игореве" около четверти всей песни занимает так называемое обычно "Золотое слово Святослава" - Святослава Всеволодовича, великого киевского князя, старейшины всей Киевской Руси во времена Игорева похода.
Эта совокупность строф даже в школах наших заучивается под таким именно названием: "Золотое слово Святослава". А между тем этому необходимо положить конец, ибо недопустимо, чтобы величайший памятник мировой поэзии превращался в источник ложных сведений по отечественной истории. Отнесение всех этих строф к Святославу Киевскому есть досадная ошибка.
"Тогда великый Святъслав изронил злато слово слезами смешено и рече: "О, моя сыновча, Игорю и Всеволоде! рано еста начала Половецкую землю мечами цвелйти" (рано вы начали Половецкой земле мечом обиду творить) . Так начинается "Золотое слово". Далее, после горьких упреков "сыновцам" своим на то, что ни во что поставили его старейшинство ("это ли сотворили моей серебряной седине! "), киевский великий князь обращается с призывом ко всем князьям древнего Киевского государства - начиная от Карпат (Галицкий Осмомысл Ярослав) и кончая Волгою и Уралом (Всеволод Большое Гнездо) . Вот это именно воззвание ни в коем случае не входит в "Золотое слово Святослава". Оно целиком принадлежит самому гениальному певцу. Он, как признают все, был тонким знатоком истории и междукняжеских взаимоотношений, а потому никоим образом не мог вложить в уста киевского великого князя, отца всех князей Киевсйой Руси, старейшины Русской земли, те слова, которые были унизительны для него именно как для первого в старейшинстве князя.
Особенно ясно это будет из дифирамба, который якобы Святославом Киевским произносится в честь галицкого князя Ярослава Осмомысла:
"Галичкы Осмомысле Ярославе! Высоко седиши на своем златокованнем столе, подпер горы Угорьскыи (Карпатские) своими железными полки, заступив королеви (королю) путь, затворив Дунаю ворота, меча бремены чрез облакы, суды рядя до Дуная. Грозы твоя (твои) по землям текуть. Отворяеши Киеву врата. Стреляешь с отня (т. е. отеческого) злата стола салтаны за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганого кощея, за землю Рускую, за раны Игоревы, буего Святъславлича! "
Разве правдоподобно, чтобы только что перед тем скорбевший о своем попранном достоинстве - отца всех русских князей, старейшины всей Руси - Святослав Всеволодович Киевский вдруг этим обращением к Галицкому, да еще князю из рода Ростиславичей Галицких, сам поставил бы свое достоинство ни во что да еще воспевал бы Ростиславича Осмомысла за то, что он не только "султанов стреляет за землями", но и Киева врата отпирает, то есть принуждает к покорности. Ибо "отворять какому-либо городу врата" означало в Древней Руси принудить к сдаче, к покорности, вступить в город победителем. Среди историков это известно каждому.
Дадим прямой пример из летописи, который с несомненностью объясняет, что именно означало "отворять Киеву врата". Юрий Суздальский, отец Всеволода, который якобы тоже воспет киевским великим князем, - Юрий Суздальский отступает от Киева и пытается хотя бы Белгороду "отворить врата". Он обращается к белгородским гражданам с таким грозным требованием: "Вы есте людье мои, а отворите мне град! " На это белгородцы, зная уже, что у суздальского князя не хватило сил "отворить врата Киеву", насмешливо отвечают ему со стен: "А Киев каково тебе отворился? " ("А Киев ти ся кое отворил? ")
<span>Таких примеров, с несомненностью объясняющих, что именно Древняя Русь понимала под выражением "открывать ворота" какому-либо городу, мы знаем в летописях весьма много. Однако же комментатор "Слова о полку Игореве" по "Школьной серии" поучает школьников: "отворяеши Киеву врата" - то есть открываешь доступ в свою землю товарам, идущим из Киева и через Киев". В тяжелое положение ставят такие комментаторы преподавателей отечественной истории! А историю они искажают.</span>
Маша очень любила конфеты. Особенно шоколадные с орешками. Но Маша также не любила делиться. Была Маша жадиной. Как уже мама с папой не объясняли ей, что нужно делиться, Маша не слушала их. Друзья знали, что Маша жадная, поэтому уже и не просили ее поделиться с ними конфетами, когда она их ела на перемене между уроками. Однажды Маша заболела и не смогла прийти в школу. К ней никто из одноклассников не хотел идти в гости. Маша знала по какой причине. Когда она выздоровела и пришла в школу, оказалось, что весь класс уехал на выставку шоколадных изделий, на котором Маша мечтала побывать. Для Маши это было большим горем. Больше всего ей было обидно, что никто из друзей не сказал ей о запланированной поездке. Она поняла, что жадиной быть плохо.
Новелла заканчивается тем, что Маттео Фальконе убивает своего сына Фортунато. Поступок Фортунато: Он сначала согласился помочь Джузеппа за серебреную монету. А потом предал Джузеппа за часы. Поступок Фортунато я оцениваю отрицательно. Поступок Маттео Фальконе: Убил своего сына за предательство. А хотя мог поговорить с сыном, что так делать нельзя, а не убивать. Поступок Маттео я оцениваю отрицательно.
