Конец XVI и начало XVII веков ознаменованы в русской истории смутой. Начавшаяся вверху, она быстро спустилась вниз, захватила все слои московского общества и поставила государство на край гибели. Смута продолжалась с лишком четверть века — со смерти Ивана Грозного до избрания на царство Михаила Федоровича (1584—1613). Продолжительность и интенсивность смуты ясно говорят о том, что она явилась не извне и не случайно, что корни ее таились глубоко в государственном организме. Но в то же время Смутное время поражает своей неясностью, неопределенностью. Это — не политическая революция, так как оно началось не во имя нового политического идеала и не привело к нему, хотя нельзя отрицать существования политических мотивов в смуте; это — не социальный переворот, так как опять-таки смута возникла не из социального движения, хотя в дальнейшем развитии с нею сплелись стремления некоторых слоев общества к социальной перемене. "Наша смута — это брожение больного государственного организма, стремившегося выйти из тех противоречий, к которым привел его предшествовавший ход истории и которые не могли быть разрешены мирным, обычным путем". Все прежние гипотезы о происхождении смуты, несмотря на то, что в каждой из них таится доля истины, приходится оставить, как не разрешающие вполне задачу. Главных противоречий, которые вызвали Смутное время, было два. Первое из них было политическое, которое можно определить словами профессора Ключевского: "Московский государь, которого ход истории вел к демократическому полновластию, должен был действовать посредством очень аристократической администрации"; обе эти силы, выросшие вместе благодаря государственному объединению Руси и вместе работавшие над ним, прониклись взаимным недоверием и враждой. Второе противоречие можно назвать социальным: московское правительство вынуждено было напрягать все свои силы для лучшего устройства высшей обороны государства и "под давлением этих высших потребностей приносить в жертву интересы промышленного и земледельческого классов, труд которых служил основанием народного хозяйства, интересам служилых землевладельцев", последствием чего явилось массовое бегство тяглого населения из центров на окраины, усилившееся с расширением государственной территории, годной для земледелия. Первое противоречие явилось результатом собирания уделов Москвой. Присоединение уделов не носило характера насильственной, истребительной войны. Московское правительство оставляло удел в управлении прежнего его князя и довольствовалось тем, что последний признавал власть московского государя, становился его слугой. Власть московского государя, по выражению Ключевского, становилась не на место удельных князей, а над ними; "новый государственный порядок являлся новым слоем отношений и учреждений, который ложился поверх действовавшего прежде, не разрушая его, а только возлагая на него новые обязанности, указывая ему новые задачи". Новое княжеское боярство, оттеснив старинное боярство московское, заняло первые места по степени своего родословного старшинства, приняв только очень немногих из московских бояр в свою среду на равных с собою правах. Таким образом, вокруг московского государя образовался замкнутый круг князей-бояр, которые стали вершиной его администрации, его главным советом в управлении страной. Власти прежде правили государством поодиночке и по частям, а теперь стали править всей землей, занимая положение по старшинству своей породы. Московское правительство признало за ними это право, поддерживало даже его, способствовало его развитию в форме местничества, и тем самым впадало в вышеуказанное противоречие. Власть московских государей возникла на почве вотчинного права. Великий московский князь был вотчинником своего удела; все жители его территории были его "холопами". Весь предшествовавший ход истории вел к развитию этого взгляда на территорию и население. Признанием прав боярства великий князь изменял своим старинным традициям, которых в действительности не мог заменить другими. Первый понял это противоречие Иоанн Грозный. Московские бояре были сильны главным образом своими земельными родовыми владениями. Иоанн Грозный задумал произвести полную мобилизацию боярского землевладения, отняв у бояр их насиженные родовые удельные гнезда, предоставив им взамен другие земли, чтобы порвать их связь с землей, лишить их прежнего значения. Боярство было разбито; на смену его выдвинулся нижний придворный слой. Простые боярские роды, как Годуновы и Захарьины, захватили первенство при дворе. Уцелевшие остатки боярства озлоблялись и готовились к смуте. С другой стороны, XVI в. был эпохой внешних войн, окончившихся приобретением громадных пространств на востоке, юго-востоке и на западе. Для завоевания их и для закрепления новых приобретений потребовалось громадное количество военных сил, которые правительство набирало отовсюду, в трудных случаях не брезгуя услугами холопов.
Как выглядела средневековая деревня
Среднестатистические средневековые деревни были совсем небольшими – они насчитывали примерно 13-15 дворов. В регионах, в которых были условия для ведения сельского хозяйства, количество дворов в деревнях увеличивалось до 50. В горных районах деревней не было: люди предпочитали селиться маленькими хуторами по 15-20 человек.
В деревнях Северной Европы, люди строили низке дома из дерева, которые обмазывали глиной. Подобные дома хорошо сохраняли тепло в зимний период. Крыши таких домов часто покрывали соломой, в дальнейшем – черепицей.
До конца Средневековья, дома считались движимым имуществом – их можно было легко передвинуть или даже перевезти на новое место. В крупных деревнях, дома располагались вокруг церкви. Возле церкви находился источник с питьевой водой. Именно в церкви жители деревни узнавали все новости.
Средневековую деревню окружали земельные угодья, которые предназначались для огородничества. За этими угодьями располагались луга, на которых скотоводы выпасали свой домашний скот.
Деревенское хозяйство
В период Средневековья сельское хозяйство было довольно сложным и требовало тщательного контроля. Следовало соблюдать права на рыбную ловлю и на пользование лесом, следить за тем, чтобы скот не пересек границы другого села.
Сложно было также продать землю: для этого было необходимо получить разрешение всех жителей села. Поэтому, очень часто жители средневековой деревни объединялись в коллективные хозяйства, каждый член которого исполнял одну важную для всего общества функцию.
Члены коллективного хозяйства на сборах, которые проводились возле церкви, принимали решения о постройке общих мельниц, решали вопросы получения наследства, разделения имущества, а также регулировали поземельные сделки. Если деревня находилась в собственности феодала, часто на таких сборах присутствовало его представительское лицо.
Население средневековой деревни
Население средневековой деревни состояло из земледельцев, скотоводов и ремесленников. Общественная жизнь, также как и материальное благосостояние деревенского общества зависело от того, были ли его члены свободными, или находились под властью феодала.
Во многих средневековых деревнях жили как свободные, так и зависимые люди. Их дома и участки располагались вперемешку, но всегда обозначались соответствующей табличкой с надписью о статусе хозяев. В большинстве случаев, население средневековой деревни было безграмотным и жило в нищенстве.
Как и в городах средневековья, частыми здесь были ранние браки. Количество детей в семьях варьировалось от 3 до 7 детей. В редких случаях, дети могли получить начальное образование в школах при церквях.
Зачастую родители обучали детей своей профессии: так сын ремесленника уже к 17 годам мог стать самостоятельным ремесленником. Зависимые молодые люди должны были отбывать службу у феодала, сроки устанавливались в зависимости от желаний феодала и региона.
