Николай Алексеевич Некрасов — большой и разноплановый поэт. В своем творчестве он сумел отразить все оттенки русской жизни, выделил ее “темные стороны” во всей их драматичности и незаурядности. Некрасов не только “заземлил поэзию любви, но и поэтизировал ее прозу”. Сколько светлого и доброго Николай Алексеевич сказал о так называемой падшей женщине, предупреждая во многом картины и образы Достоевского. Очень тонко это сделано в стихотворении “Еду ли ночью по улице темной...”, после которого Н. Г. Чернышевский заявил, что Россия приобретает великого поэта. И. С. Тургенев, прохладно относившийся к демократической поэзии Некрасова, по поводу этого стихотворения писал В. Г. Белинскому: “...его стихотворение меня совершенно с ума свело; денно и нощно твержу я удивительное произведение — и уже наизусть выучил”. В этом произведении органично слились голоса героя и автора, они плавно перетекают от одного к другому, составляя необыкновенную ткань повествования. Этот художественный прием, хорошо известный в народной лирической песне, естественно вошел и в поэзию Некрасова. Вначале явственно звучит голос поэта-рассказчика, ощущается его искренняя боль за человека и льется грустная повесть о судьбе героини.
<span> С детства судьба невзлюбила тебя: </span> <span> Беден и зол был отец твой угрюмый, </span> <span> Замуж пошла ты — другого любя. </span> <span> Муж тебе выпал недобрый на долю: </span> <span> С бешеным нравом, с тяжелой рукой; </span> <span> Не покорилась — ушла ты на волю, </span> Да не на радость сошлась и со мной.
Изящно, почти неуловимо рассказ переходит к герою, хотя сердечному человеку, но безвольному, не умеющему, да и не желающему видеть реальный мир со всеми его трудностями и печалями. Ему удобнее “ничего не спросить” у женщины, которая ценой собственной чести достала денег на гробик для сына и еду для самого героя. Как это удобно: делать вид, что ничего не понимаешь, не догадываешься об источниках “благодеяний”, вдруг свалившихся с неба. Поэт никого открыто не осуждает, но читатель чувствует подспудно его иронию по отношению к герою. Это безмолвный суд, и оттого он еще зримее встает перед читателем.
<span> Случай нас выручил? Бог ли помог? </span> <span> Ты не спешила печальным признаньем, </span> <span> Я ничего не спросил, </span> <span> Только мы оба глядели с рыданьем, </span> Только угрюм и озлоблен я был...
<span> Не потому ли позднее прозрение и раскаяние героя шевельнулись все же в душе, не позволив осудить ту, </span> которую он уже ранее предал.
<span> Где ты теперь? С нищетой горемычной </span> <span> Злая тебя сокрушила борьба? </span> <span> Или пошла ты дорогой обычной, </span> <span> И роковая свершится судьба? </span> <span> Кто ж защитит тебя? Все без изьятья </span> <span> Именем страшным тебя назовут. </span> <span> Только во мне шевельнутся проклятья — </span> И бесполезно замрут!..
<span> Небольшое по объему стихотворение вместило трагизм целой судьбы, даже не одной. Такая концентрация событий нужна поэту, чтобы показать истинных виновников “падения” героини: общественную несправедливость, злую судьбу и бездействие ближнего — героя, казалось, взявшего на себя ответственность за любимую женщину, но так и не сумевшего дать ей покоя и счастья.</span>
Невелике село Д. на Буковині наповнено простими хатинами, чиї господарі знаходять роботу у Молдові, а хата Василя Чоп’яка та його дружини Докії вирізняється на їх фоні своєю чистотою та вбраністю. Дружина, маючи чоловіка-п’яницю, зовсім не знала щастя: "її висока стать держалася вправді завсіди прямо, мов сосна, по її певнім ході й поставі, трохи штивній, можна її було вмить між іншими відрізнити, однак її гарне колись обличчя постарілося передчасно… Жура гнула її додолу", проте жінка знаходила відраду у своїй шістнадцятирічній дочці Парасинці. Окрім доньки, мала ще брата — чоловіка сорока років, який теж мав гріх за душею: любов до пляшки, проте людиною був доброзичливою, не цурався праці і завжди намагався допомагати сестрі.Переживаючи за майбутнє своєї доньки та господарство, Докія бачила за мету видати Парасинку заміж за доброго та працьовитого чоловіка, що міг би стати опорою для доньки після її смерті. Перебравши всіх хлопців, Докія поклала око на Михайла Федорчука, що був першим нареченим у селі через свою гарну вдачу, працьовитість та багате господарство. Проте хлопець був військовозобов’язаний на наступні декілька років, тому весілля вирішили зіграти із Тодорикою Жемчуком: "Він був низького зросту й обертався всім тілом, де вистачало не раз лише голову звернути. Штивна була у нього шия. І в цілості робив він погане враження. В нього такий широкий рот, що може собі сам щось до вуха сказати, а очі в нього лежать так близько… що далі зчіпляються докупи". Парасинка довго відмовлялася, але все ж таки дала згоду та одразу вирішила розповісти новини своїй подрузі Анні, що служила у наймах при пані.
