Моя мама работает в школе она учит учеников чтобы они были умными и достигли высшего ну и все
Немного о художнике:
Анри Эмиль Бенуа Матисс родился в небольшом городке на севере Франции, откуда потом переехал в Париж для изучения права. Получив диплом юриста в 1888 году, он довольно быстро охладел к приобретенной профессии, и всерьез настроился на занятия живописью. Отец будущего художника заметил тогда, что шестилетние дети рисуют лучше, чем Анри, но, в конце концов, смирился с призванием сына. С 1891 года Матисс учится в парижской Академии Жюлиана, а затем в классе Гюстава Моро в Школе изящных искусств, и постепенно начинает выставлять свои произведения. К концу XIX века французской школой живописи уже накоплен колоссальный опыт достижений импрессионистов и постимпрессионистов, но Матисс создает собственный художественный язык. Отправной точкой стал осенний салон 1905 года, поразивший публику непривычно яркими красками картин, за что выставлявшихся там молодых художников тут же окрестили «клеткой диких». Так родился фовизм – новое направление в искусстве, для которого характерны интенсивные локальные цвета, обобщенные формы, отсутствие светотеневой моделировки и отказ от линейной перспективы. Картина Матисса «Разговор» основана именно на этих законах.
Кажущаяся простота «Разговора» Матисса обманчива, а сам художник обладает необыкновенно глубокими познаниями в истории искусства для того, чтобы выразить интересующую его тему предельно просто и ясно. В картине очевиден отголосок художественного наследия старых мастеров. Так, например, ее композиционное построение характерно для иконографической схемы «Благовещения», практиковавшейся в эпоху раннего Возрождения. Особенно впечатлили Матисса фрески Джотто в Падуе, при сопоставлении которых с «Разговором» оказывается созвучным очень многое: и центральный мотив окна, и насыщенный синий фон, и само таинство сцены. Сам же Матисс признается: «<em>Когда я смотрю на фрески Джотто в Падуе, … я тотчас же проникаюсь чувством, которое в них заложено, — оно в линиях, композиции, цвете…</em>».
<span>род. п. -и ж., селёдка (из *сьлдъка), впервые сельдь, Белозерск., 1497 г.; см. Срезн. III, 329. Из *сьлдь, укр. селе́дець, оселе́дець «селедка; козачий чуб», блр. селедзе́ц, польск. śledź — то же Заимств. из др.-сканд. sild, síld, др.-шв. sild «сельдь», шв. sill, норв. sil; см. Мi. ЕW 290; Сольмсен, KZ 37, 585; Торп 441; Тернквист 77 и сл.; Фальк–Торп 966. Из сканд. происходит также лит. sil̃kė, лтш. sil̨̃k̨е — то же; см. Торп, там же; Буга у Преобр. II, 274. Невероятно посредство саам. тер. sildte, вопреки Итконену (58); см. Тернквист 77 и сл. Заимствование осуществилось до ХII в.; ср. Фасмер, Zschr. f. оstеurор. Gesch. 6, 15. От *сьлдь (уменьш. *сьлдѧ, -ѧте) происходит сельдя́тка «Salmo coregonus», колымск. (Богораз), потому что эта рыба внешне немного похожа на сельдь (Богораз).</span>
