Малиновский наблюдает людей, затем снова обращается к книгам и
снова наблюдает людей. Он наблюдает людей отнюдь не за тем, чтобы
увидеть то, что, по утверждениям книг, он должен увидеть, как это
нередко делают другие (если, конечно, они вообще наблюдают людей).
Эклектизм теории Малиновского искупается тем, что человеческая
реальность, к которой он вновь и вновь возвращается, не может в полной
мере быть постигнута единым теоретическим усилием. Посмотрите, как в
блестящем очерке "Магия, наука и религия" излагаются различные взгляды
на религию, высказывавшиеся Тайлором, Фрэзером, Мареттом, Дюркгеймом, и
как, вместе с тем, на этих страницах религия предстает куда более
многомерной, чем в любом отдельно взятом из описаний этих антропологов.
Религия - это не только то, как люди объясняют свои сны и видения и
проецируют их в реальность; это не только вид духовной силы - некая мана;
нельзя ее рассматривать и исключительно в контексте социальных связей;
нет, религия и магия - это пути, по которым человек, будучи человеком,
должен следовать, чтобы сделать мир приемлемым для себя, управляемым и
справедливым. И мы обнаруживаем истинность такого многостороннего
взгляда в хитросплетениях обряда к мифа, работы и культа этого, теперь
хорошо известного, островного мира Новой Гвинеи.Возможно,
метод Малиновского не удовлетворяет требованиям формальных стандартов
научного подхода, потому что он всегда остается верен реальности одного
обстоятельно обсуждаемого и близко известного ему примера. Если и есть у
него сопоставление аборигенов Тробрианских островов с другими
человеческими сообществами, то, главным образом, косвенное. Материалы о
Тробрианских островах, хотя и обильные и богатые, нигде не представлены
так, чтобы из них можно было бы извлечь исчерпывающую информацию или
сделать тематическую сводку. Эти записки не позволяют также подбирать
примеры в соответствии с собственными запросами. Нет в них и научной
аргументации в строгом смысле.
Князь Святослав собирался сделать переяславец столицей своих владений .Название «Переяславец» известно по древнерусским летописям в описании походов Святослава в Болгарию в 967—971 гг.
Вернуть авторитет, утраченный после Тильзита, Александр I решил с помощью нового витка реформаторской деятельности. С охлаждением царя к членам Негласного комитета возникла потребность в новых лицах, которые, однако, должны были продолжить прежнее направление реформ. Император быстро нашел человека, который отвечал этим требованиям. Им стал М. М. Сперанский.
Началось восхождение Сперанского к вершинам государственной власти. С 1807 г. он статс-секретарь императора, а с 1808 г. — заместитель министра юстиции, который одновременно являлся и генерал-прокурором Сената.
ервый проект политических преобразований Сперанский предложил царю еще в 1803 г. в «Записке об устройстве судебных и правительственных учреждений в России» . Он ставил вопрос о необходимости осторожного введения в стране конституционной монархии и предотвращении таким образом для России «французского революционного кошмара» . Однако лишь после Тильзитского мира царь поручил ему составить проект всеобъемлющей реформы государственного управления. Такой проект был готов к октябрю 1809 г. Им стало «Введение к уложению государственных законов» .
В 1811 г. Сперанский подготовил проект «Уложения Правительствующего сената» , которое должно было стать следующим шагом на пути политической реформы. Исходя из идеи разделения властей, он предлагал разделить Сенат на Правительствующий (ведающий вопросами местного управления) и Судебный (являющийся высшей судебной инстанцией и контролирующий все судебные учреждения) . Этот проект, однако, не был осуществлен. <span>Проведенные в 1810 — 1811 гг. преобразования, а также стремление предоставить крепостным гражданские права вызвали такую бурю негодования среди высших чиновников и большинства дворян, что Александр был вынужден прекратить осуществление реформ: слишком свежа была в памяти судьба отца. </span>
