<span><em>- захолустная</em> речонка
- </span><span><em>генеральский</em> хвост
- </span><span><em>синекубовые</em> обои
- </span><span><em>котлетная</em> полька
- <em>м</em></span><span><em>икроскопические</em> рыбки
- </span><span><em>изумрудная</em> листва
- </span><span><em>светлые</em> горбики
- </span><span><em>благосклонный</em> Пушкин
- </span><span><em>румяная </em>матрешка
- </span><span><em>молодые весенние</em> мухи
</span>
Однажды русский генерал
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез.
С этих скупых строк начинается история Мцыри, история жизни пленного кавказского мальчика, воспитанного в монастыре. Казалось бы, судьба его складывается относительно удачно: он оправился от тяжелой болезни и вырос под защитой полюбившего его старика-монаха. Мцыри выучился чужой речи, принял чужую веру и уже готовится к постригу — не самая лучшая, но и не худшая, если учитывать войну на Кавказе, участь. И все же, задумаемся, чего лишен Мцыри? Он лишен всего, кажущегося обычному человеку само собой разумеющимся: любви и ласки матери, воспитания отцом, общения с братьями и сестрами, со сверстниками. Лишь в мечтах Мцыри может услышать песни сестер, перенестись в свой родной аул. Рассказы стариков о подвигах, пробуждающие смелость, тихие часы возле домашнего крыльца «при свете лунных вечеров», — все эти простые, но такие необходимые для души радости недоступны Мцыри. Недаром перед смертью он в отчаянии восклицает, что на несколько минут там, где он играл в ребячестве, он бы променял всю вечность… Холодные стены монастыря и похоронный звон колокола, прогоняющий даже те редкие минуты счастливых воспоминаний, доступных Мцыри, — вот и все, что сопровождает детство героя. Мцыри лишены детства.
Как мальчик выманивал человечков из пароходика?
Захотіла сосулька побачити весну і сонце. Дочекалася вона тепла. Заблищалася вся, заіскрилася в сонячних променях. Але вона помітила. що стала плакати. Зажурилася... "Як так, чому ж я плачу?" не знала вона, бідолажка, що вона на сонці буде таяти. Не могла вона зупинитися, все плакала і плакала, поки зовсім не розтаяла.
