Ответ:
История взаимоотношений Пушкина и Анны Керн – жены генерала Ермолая Керна – весьма путана и противоречива. Невзирая на тот факт, что их связь породила на свет одно из самых знаменитых стихотворений поэта «Я помню чудное мгновенье», едва ли этот роман можно назвать судьбоносным для обеих из сторон.
В 17-летнем возрасте девица дворянского происхождения Анна Полторацкая – светловолосая фея с синими как васильки глазами и непослушными светлыми кудрями, выходит замуж за 52-летнего генерала Ермолая Керна, участника войн против Наполеона, который впоследствии даже послужит прототипом князя Гремина в пушкинском романе «Евгений Онегин».
Как и многие совершавшиеся в то время браки, этот был сделан из расчёта. О таком союзе договорился папенька Анны — надворный советник Петр Полторацкий. Девушке пришлось подчиниться воле отца, однако истинного своего отношения к супругу она не скрывала, а в дневнике её часто можно было встретить подобные записи: «Его невозможно любить — мне даже не дано утешения уважать его; скажу прямо — я почти ненавижу его». В браке Анна родила двух дочерей, однако отношение её к ним было более чем прохладным: девочки были помещены в Смольный институт, а сама Керн открыто пренебрегала воспитанием дочерей.
Грубиян Пушкин
Первая встреча с Пушкиным не произвела на Керн особенного впечатления. Фото: Commons.wikimedia.org
До первой встречи с Пушкиным, которая произошла в Петербурге в 1819 году, когда Анна гостила у своей тётки, в жизни молодой генеральши начали появляться первые случайные связи и мимолётные романы: девушка была бесспорно красива, привлекала внимание бравых офицеров, которые часто появлялись в генеральском доме, а главное, была примечательна тем обаянием, что делает красоту особенно сокрушительной. Встреча с Пушкиным не произвела на Керн особенного впечатления, местами поэт показался ей даже грубым и беспардонным. Свои ощущения она тонко описала в дневнике:
«На одном из вечеров у Олениных я встретила Пушкина и не заметила его: мое внимание было поглощено шарадами, которые тогда разыгрывались и в которых участвовали Крылов, Плещеев и другие. В чаду очарования Крыловым мудрено было видеть кого бы то ни было, кроме виновника поэтического наслаждения, и вот почему я не заметила Пушкина, хотя он вовсю старался обратить на себя внимание льстивыми возгласами как, например: «можно ли быть такой хорошенькой!».
Всё изменилось во вторую их встречу, случившуюся во время отбывания Пушкиным ссылки в имении Михайловское. Керн отдыхала неподалёку, в усадьбе Тригорское, принадлежавшее семейству Осиповых-Вульф – общим друзьям Керн и Пушкина.
«Я помню чудное мгновенье…»
К тому времени слава поэта дошла и до пылкой красавицы. Она живо заинтересовалась Пушкиным и, получив через общего друга письмо, полное восторга и желания встречи, незамедлительно написала Пушкину ответ. В ее дневнике сохранилась запись: «восхищенная Пушкиным, я страстно желаю увидеть его…».
На следующий вечер желание Анны сбылось: влюблённые прогуливались по саду, говорили о тысяче мелочей, а на следующее утро Пушкин принёс Керн экземпляр первой главы романа «Евгений Онегин», в который вложил лист бумаги с написанными на нём строчками «Я помню чудное мгновенье». Позднее, когда Керн рассказывала об этом, может быть, самом волнующем моменте в жизни, она вспоминала, что когда собралась спрятать в шкатулку поэтический подарок, Пушкин отчего-то выхватил листок со стихами и долго не хотела отдать его Анне. Она «насилу выпросила их опять». Почему поэт хотел забрать листок со стихотворением, остается тайной.
Доподлинно известно, как складывались отношения Пушкина и Керн после той романтической поры. Когда Керн собиралась ехать вместе с дочерьми в Ригу, где на то время находился старый генерал, она шутливо разрешила Пушкину писать ей письма. Эти послания на французском языке сохранились до наших дней. Как не хотелось бы обнаружить в них хотя бы малейший намёк на глубокие чувства поэта к своей светловолосой музе, эти письма насмешливы и ироничны. Они никак не похожи на послания, которые пишет обуреваемый страстью человек.
